Анализ дел судебной практики военнослужащих. Анализ судебной практики по делам о досрочном увольнении с военной службы за грубый дисциплинарный проступок

"ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ

ПО ЖАЛОБАМ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ

НА ДЕЙСТВИЯ И РЕШЕНИЯ ОРГАНОВ ВОЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ

И ВОИНСКИХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ"

Настоящий обзор подготовлен на основании обзоров и справок военных судов округов и флотов за 1997 и 1998 годы, а также практики Военной коллегии Верховного Суда РФ за период с 1996 года.

В 1998 году были приняты в новой редакции Федеральные законы "О статусе военнослужащих" и "О воинской обязанности и военной службе". В этих законах нашли свое законодательное урегулирование многие, не решенные ранее вопросы, связанные с прохождением военной службы и статусом военнослужащих.

В связи с изменениями в законодательстве о военной службе и статусе военнослужащих сложившаяся судебная практика военных судов по разрешению жалоб военнослужащих в ряде случаев нуждается в корректировке.

В обзоре, на основе анализа судебной практики военных судов и Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по разрешению жалоб военнослужащих, даются некоторые рекомендации по применению новых положений закона, а также приведены статистические данные о работе военных судов по рассмотрению дел указанной категории в 1997-1998 годах, проанализированы ошибки судов, допущенные при рассмотрении дел по жалобам военнослужащих, и отдельные спорные вопросы, возникшие в судебной практике.

ВОПРОСЫ ПОДСУДНОСТИ

Подсудность жалоб военнослужащих на действия воинских должностных лиц в основном определяется судьями правильно, однако в некоторых случаях допускаются ошибки.

Согласно ст. 239-4 ГПК РСФСР обратиться в военный суд с жалобой на действия органов военного управления и воинских должностных лиц вправе только лицо, состоявшее в период совершения обжалуемых действий на военной службе, либо его представитель.

Жалобы гражданских лиц военным судам неподсудны (за исключением военных судов, действующих в местностях, где на них возложено рассмотрение всех гражданских дел).

Несмотря на неоднократные напоминания, нарушения этого положения закона продолжают встречаться в практике военных судов.

Так, военным судом Уральского военного округа было обоснованно отменено определение военного суда Екатеринбургского гарнизона, принявшего к своему производству жалобу гражданки Кочуриной, которая не являлась военнослужащей.

Следует четко разграничивать понятия подсудность и подведомственность, поскольку это имеет существенное значение для соблюдения прав заявителей.

В военный суд Заозерского гарнизона обратился майор Кривцов с жалобой на действия командира части, связанные с установлением ему оклада денежного содержания ниже минимального размера, установленного Законом РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих".

Судья своим определением отказал Кривцову в принятии жалобы за неподведомственностью данного спора судам, так как размеры окладов по воинской должности и по воинскому званию определяются Правительством РФ, решения которого не могут быть обжалованы в военный суд.

Военный суд Северного флота правильно расценил это решение судьи как ошибочное и обратил внимание нижестоящих судов на следующие обстоятельства.

Отказ в принятии жалобы за неподведомственностью судам лишает заявителя возможности обратиться с этой жалобой в любой другой суд. Между тем, в соответствии со ст. 116 ГПК РФ, нормативные акты Правительства РФ могут быть обжалованы в Верховный Суд РФ. Поэтому, если в жалобе оспаривается законность актов Правительства РФ, следует отказывать в ее приеме на основании п. 7 ст. 129 ГПК РСФСР за неподсудностью дела военному суду, что не лишало бы заявителя права на судебную защиту своих интересов в дальнейшем.

Судам следует иметь в виду, что Верховным Судом уже неоднократно рассматривались жалобы военнослужащих, в которых они оспаривали постановления Правительства РФ. Например, 16 марта 1998 г. Верховный Суд РФ, рассмотрев жалобу старшины контрактной службы Костичевой, удовлетворил ее требования и признал недействительными (незаконными) п. 1 Постановления Правительства РФ от 6 апреля 1995 г. No. 311 в части повышения военнослужащим с 1 апреля 1995 г. окладов по воинской должности и окладов по воинским званиям лишь в 1,3 раза и п. 1 Постановления Правительства РФ от 30 октября 1995 г. No. 1052 в части повышения военнослужащим с 1 сентября 1995 г. должностных окладов и окладов по воинским званиям лишь в 1,54 раза, как несоответствующие п. 2 ст. 12 Закона РФ "О статусе военнослужащих", предусматривающему, что оклады по первичным воинским должностям солдат и матросов, проходящих военную службу по контракту, не могут быть менее пяти минимальных размеров оплаты труда, а оклады по воинским званиям не могут быть менее половины должностных окладов.

Военной коллегией Верховного Суда РФ в порядке надзора отменены определения военных судов Брянского гарнизона и Московского военного округа, в соответствии с которыми жалоба офицера Баронова по поводу необеспечения его различными видами довольствия передана на рассмотрение в народный суд по месту нахождения ответчика.

Баронов проходит военную службу в качестве преподавателя на военной кафедре гражданского ВУЗа. Он обжаловал в суд действия военного комиссара области, отказавшего выплатить денежную компенсацию взамен продпайка, пособие на санаторно-курортное лечение и расходы на перевозку домашних вещей к новому месту службы.

Решение о передаче дела по подсудности в народный суд было мотивировано тем, что все выплаты кроме денежной компенсации взамен продпайка, должна производить администрация учебного заведения, следовательно Баронов предъявил требования не к надлежащему должностному лицу.

Однако данная позиция судов не основана на законе. Из материалов дела усматривалось, что жалоба заявителя была принята к производству военным судом гарнизона, о чем вынесено соответствующее определение, в котором прямо указано, что жалоба подсудна военному суду и подана с соблюдением требований ГПК РСФСР.

При таких условиях гражданское дело, в соответствии с требованиями ст. 122 ГПК РСФСР, должно быть рассмотрено по существу в суде, принявшем его к своему производству, хотя бы в дальнейшем оно стало подсудным другому суду.

К тому же, согласно Приказу МО и председателя Госкомитета по высшему образованию No. 420/1239 от 20.12.94 г., все выплаты, о которых стоял вопрос в жалобе, должны были производиться за счет средств Минобороны РФ, в данном случае в облвоенкомате. Поэтому направление жалобы Баронова в народный суд является необоснованным.

Отменив судебные решения, Военная коллегия направила дело на новое рассмотрение в военный суд гарнизона (1н-232/98).

В практике военных судов возник вопрос о том, каким образом поступать с исковыми заявлениями военнослужащих, которые были поданы ими в народные суды, откуда явно необоснованно передавались по подсудности в военные суды.

Например, в военный суд Калининградского гарнизона из Центрального народного суда г. Калининграда поступили исковые заявления военнослужащих Мазова и Малютина о взыскании причитающихся им сумм денежного довольствия. Причем гражданское дело было принято к производству указанным народным судом, вопрос о передаче его по подсудности решался в стадии рассмотрения дела, а единственным доводом в обоснование принятого решения явился факт состояния истцов на военной службе.

Судья военного суда гарнизона вынес определение об оставлении исковых заявлений без движения и предложил истцам оформить свои требования как жалобы на действия командования, с чем не согласился Мазов.

Военный суд Балтийского флота, рассмотрев дело по частной жалобе Мазова, отменил указанное определение, указав, что в соответствии со ст. 125 ГПК РСФСР споры о подсудности между судами не допускаются, поэтому дело, направленное из одного суда в другой, должно быть принято к рассмотрению, а оставление дела без движения в стадии производства противоречит требованиям ст. 130 ГПК РСФСР.

Между тем такая позиция военного суда флота ориентирует нижестоящие суды на рассмотрение по существу любых дел, в том числе направленных им с явными нарушениями закона и не входящих в компетенцию военных судов. Она также противоречит закрепленному в ст. 47 Конституции РФ положению о том, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде, к подсудности которого оно отнесено законом.

Поскольку законом определено, что из числа гражданских дел военным судам подсудны только дела по жалобам военнослужащих на действия органов военного управления и воинских должностных лиц, то расширять этот круг своими решениями суды не вправе.

В данном случае военный суд гарнизона оказался в ситуации, аналогичной той, которая возникла в народном суде по делу Баронова (см. предыдущий пример), следовательно и выход из нее должен быть схожим.

Представляется правильным, что в таких случаях судам необходимо ставить перед председателями соответствующих областных и им равных судов вопрос об опротестовании и отмене решений народных судов о направлении дел по подсудности в военные суды. До разрешения этого вопроса производство по делу следует приостанавливать на основании п. 4 ст. 214 ГПК РСФСР.

При решении вопроса о подсудности одним из наиболее важных моментов является правильное определение предмета спора.

В этой связи представляют интерес следующие примеры.

В военный суд обратились военнослужащие Федотов и Боднар, которые в жалобах просили суд обязать военного прокурора рассмотреть направленные в его адрес заявления о привлечении должностных лиц части к уголовной ответственности за превышение должностных полномочий и изготовление подложных документов, то есть обжаловали бездействие прокурора, не выполнившего свои служебные обязанности, связанные с разрешением заявлений граждан.

Судья отказал заявителям в принятии жалоб, сославшись на ст. 220 УПК РСФСР, в соответствии с которой действия и решения прокурора могут быть обжалованы вышестоящему прокурору.

Военный суд - войсковая часть 16666 в кассационном порядке обоснованно отменил это определение, указав, что ст. 46 Конституции РФ предусматривает возможность обжалования в суд действий или бездействия любых органов государственной власти и должностных лиц, поскольку каких-либо изъятий в ней не содержится.

Такая позиция суда второй инстанции соответствует закону и Постановлению Конституционного Суда РФ от 29.04.98 по делу о проверке конституционности ч. 4 ст. 113 УПК РСФСР в связи с запросом Костомукшского горсуда Республики Карелия, согласно которому при рассмотрении жалоб на решения прокурора, следователя или органа дознания должны непосредственно применяться положения ч. 2 ст. 45 и ч. 1, 2 ст. 46 Конституции РФ.

Таким образом, действия или бездействие должностных лиц военной прокуратуры также могут быть обжалованы в военный суд.

Действия, которые входят в служебные обязанности должностных лиц военной прокуратуры согласно Закону РФ "О прокуратуре РФ" (неисполнение этих обязанностей), а также связанные с осуществлением административно-хозяйственной деятельности органов военной прокуратуры (например, работа с письмами и заявлениями граждан, правильность их учета и регистрации, своевременность рассмотрения, сообщение заявителю о результатах, непроцессуальные решения в ходе общенадзорных проверок, приказы и распоряжения по вопросам финансового и иных видов обеспечения сотрудников прокуратуры и т.п.), то есть совершенные прокурорскими работниками не как процессуальными лицами и не в рамках производства по уголовному делу, могут обжаловаться в суд в порядке ст. 239-1 ГПК РСФСР.

От них следует отличать процессуальные действия работников прокуратуры, совершаемые ими в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, например, вынесение следователем постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по сообщению военнослужащего о совершенном преступлении. Такие действия работников прокуратуры на основании вышеприведенных конституционных норм также могут быть обжалованы в суд заинтересованным лицом, однако при рассмотрении жалоб данной категории должны применяться не нормы ГПК РСФСР, а установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок судебной проверки иных действий органов дознания, следователей и прокуроров, в соответствии с правилами, предусмотренными ст. 220-2 УПК РСФСР.

Неправильное определение предмета спора повлекло ошибку и при решении вопроса о принятии заявления военного прокурора в защиту интересов офицера Черкасова.

В этом заявлении, поданном в военный суд Рязанского гарнизона, содержалась просьба обязать начальника КЭЧ гарнизона оформить установленным порядком ордер на выделенную Черкасову жилую площадь.

Судья отказал в принятии данного заявления, мотивируя это тем, что требование о выдаче ордера может быть адресовано лишь к должностным лицам городской администрации, а не к воинским должностным лицам, поэтому заявление подлежит разрешению в суде общей юрисдикции.

Однако из текста заявления военного прокурора усматривалось, что он обжаловал бездействие должностных лиц КЭЧ, заключающееся в игнорировании неоднократных просьб Черкасова об оформлении соответствующих документов, необходимых для представления в местную администрацию и последующей выдачи ордера на жилое помещение. Поэтому заявление было подано в военный суд с соблюдением правил подсудности.

Военный суд Московского военного округа исправил эту ошибку, отменив определение военного суда гарнизона, и направил заявление на новое рассмотрение в тот же суд.

Принципиальное значение имеет решение Военной коллегии по делу Глухова.

По приказу командира части офицер Глухов был назначен дежурным по контрольно-пропускному пункту. Считая, что этим приказом на него возложены несвойственные офицеру обязанности, Глухов обжаловал действия командира в военный суд - войсковая часть 54268. Судья отказал в принятии данной жалобы, мотивируя это тем, что она не может быть рассмотрена в судебном порядке, поскольку затрагивает вопросы обеспечения боевой готовности, а командир части - он же и начальник гарнизона, издавая обжалуемый приказ, не допустил превышения своих должностных полномочий.

Судом II инстанции (в/ч 16666) решение судьи было оставлено без изменений.

В порядке надзора дело рассматривалось по протесту председателя Военной коллегии.

В протесте ставился вопрос об отмене состоявшихся судебных решений по следующим основаниям.

В статье 46 Конституции РФ, гарантирующей гражданам судебную защиту их прав и свобод, предусматривается, что решения и действия (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд. Никаких исключений из этой нормы в Конституции не предусмотрено.

Поэтому содержащиеся в ст. 239-3 ГПК РСФСР требования о запрещении обжалования в суд индивидуальных и нормативных актов, касающихся обеспечения обороны (оперативного управления войсками, организации боевого дежурства, обеспечения боевой готовности) и государственной безопасности Российской Федерации, не может препятствовать судебному обжалованию таких актов в части, непосредственно ограничивающей права и свободы граждан, возлагающей на них какие-либо обязанности или привлекающей их к какой-либо ответственности.

Глухов обжаловал действия начальника гарнизона не в части решения вопросов организации охраны и обеспечения боевой готовности гарнизонных объектов, а в части возложения на него, как офицера, обязанностей, которые в соответствии со ст. 296 Устава внутренней службы ВС РФ возлагаются на прапорщиков и сержантов.

Поэтому эти действия должностного лица могли быть предметом судебного разбирательства, и отказ судьи в принятии жалобы на них являлся неправомерным.

Кроме того, сделав вывод о том, что при издании приказа командир не превысил своих полномочий, судья фактически дал оценку законности этого акта, что он имел право сделать только в форме судебного решения после рассмотрения жалобы по существу.

Неправильное применение судьей процессуальных норм, преграждает возможность дальнейшего движения дела и препятствует Глухову обратиться за судебной защитой своих прав.

Военная коллегия согласилась с протестом, отменила судебные решения в связи с неправильным применением норм процессуального права и направила жалобу на новое рассмотрение в тот же военный суд (6н-150/95).

ВОПРОСЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПОРЯДКОМ ПРОХОЖДЕНИЯ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ

И ОБЕСПЕЧЕНИЕМ ЛЬГОТ И ПРЕИМУЩЕСТВ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ

1. Перевод по службе

В августе 1998 г. Военной коллегией, по протесту ее председателя, рассмотрено гражданское дело мичмана Куринного. Суть принятого решения заключается в том, что перемещение положительно аттестованных военнослужащих на нижестоящие должности без их согласия противоречит требованиям Закона.

Согласно материалам дела, Куринный проходил службу на должности техника ремонтного участка, которая соответствовала 8 тарифному разряду.

В июле 1994 года он заключил контракт о прохождении военной службы в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 33 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе" (в ред. 1993 г.) сроком на три года.

На основании Директивы ГШ ВМФ в марте 1996 г. произошло переформирование части с реорганизацией ее штатной структуры, в результате которой занимаемая Куринным должность получила новое название - техник ремонтной группы и стала соответствовать 6-му тарифному разряду.

По приказу командира части Куринный был освобожден от ранее занимаемой должности в связи с оргштатными мероприятиями и одновременно назначен на переименованную должность. Это назначение состоялось без согласия Куринного, который настаивал на увольнении его в запас в связи с оргштатными мероприятиями.

Не согласившись с такими действиями командования, он обратился с жалобой в военный суд Заозерского гарнизона, который отказал ему в ее удовлетворении. В своем решении суд указал, что командиром части не допущено нарушения Закона в отношении заявителя, поскольку войсковая часть не была расформирована, а изменила лишь свою штатную структуру. Должность Куринного фактически сохранена под другим наименованием, а контракт им заключен о прохождении службы в кадрах части без указания конкретной должности. Поэтому командование было вправе производить перемещения Куринного по службе в пределах части без его согласия. Кроме того, согласно директиве вышестоящего штаба все должности мичманов получили тарифы не выше шестого разряда.

Военным судом Северного флота это решение оставлено без изменения.

В протесте председателя Военной коллегии был поставлен вопрос об отмене судебных решений по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ст. 10 Закона РФ "О статусе военнослужащих" государство гарантирует военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, занятие воинских должностей и перемещение по службе с повышением в должности.

Однако ни данный Закон, ни Закон РФ "О воинской обязанности и военной службе", ни иные нормативные акты, регулирующие порядок прохождения военной службы, не предусматривают возможности перемещения положительно аттестованных военнослужащих на нижестоящие должности без их согласия.

Военнослужащие из числа прапорщиков и мичманов могут быть без их согласия перемещены лишь на равнозначные или вышестоящие должности. Снижение в должности без их согласия допускается лишь в порядке дисциплинарного взыскания, согласно п. "д" ст. 62 Дисциплинарного Устава ВС РФ.

Вывод суда о том, что такой перевод возможен в отношении военнослужащих, заключивших контракт в соответствии с п. "б" ст. 33 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе", является ошибочным.

Поскольку командование, как это установлено судом, не имеет возможности переместить Куринного на равнозначные или вышестоящую должность, его нарушенное право может быть восстановлено лишь путем удовлетворения рапорта об увольнении с военной службы в связи с оргштатными мероприятиями.

Военная коллегия согласилась с протестом, отменила состоявшиеся решения и приняла новое решение, согласно которому действия командира, связанные с отказом в досрочном увольнении Куринного с военной службы в связи с оргштатными мероприятиями признаны незаконными (2н-03/98).

2. Денежные выплаты

Несмотря на то, что наибольшее число жалоб военнослужащих связано именно с невыплатами различных денежных сумм, дела этой категории не вызывают у судей больших затруднений, а практика военных судов разных округов и флотов в основном совпадает.

Из числа проблемных вопросов, которые являются общими для всех судов, следует отметить вопрос о выплате военнослужащим и членам их семей подъемного пособия при переводе к новому месту службы.

Эта выплата предусмотрена п. 3 ст. 13 Федерального закона "О статусе военнослужащих", где, в отличие от аналогичной нормы ранее действовавшего закона 1993 года, установлены несколько иные условия ее производства. Однако основное условие, определяющее основание для выплаты данного пособия, осталось прежним. Это переезд военнослужащего на новое место военной службы в другой населенный пункт.

Такая формулировка нового закона является более точной, поскольку непосредственно увязывает право на получение пособия с изменением места военной службы, а не места жительства, как было ранее. Ведомственные нормативные акты, наоборот, зачастую связывали вопрос о выплате подъемного пособия с вопросами прописки (регистрации) военнослужащих и членов их семей по месту жительства (пребывания), что порождало судебные споры.

Так, военным судом Санкт-Петербургского гарнизона обоснованно удовлетворена жалоба офицера Гизатуллина, которому должностными лицами финансовых органов было отказано в выплате подъемного пособия в связи с отсутствием у него документов о выписке с предыдущего и прописке по новому месту службы.

Аналогичное дело было рассмотрено военным судом Архангельского гарнизона по жалобе офицера Борисова.

Борисов проходил службу в войсковой части, дислоцированной в г. Архангельске, откуда был откомандирован с исключением из списков личного состава части для дальнейшего прохождения службы в Таджикистан сроком на полтора года с правом возвращения к прежнему месту службы и сохранением там ранее полученного жилья.

Во время нахождения Борисова в Таджикистане он сохранял прописку по прежнему месту службы, его семья продолжала проживать в Архангельске, получала там компенсацию за поднаем жилья, а затем была обеспечена квартирой.

В связи с этими обстоятельствами Борисову было отказано в выплате подъемного пособия по возвращении из Таджикистана в г. Архангельск, что и было предметом судебного разбирательства.

Суд первой инстанции удовлетворил жалобу заявителя, однако военный суд Ленинградского военного округа это решение отменил и отказал Борисову в удовлетворении его требования.

В апреле 1997 г. дело Борисова рассмотрено в порядке надзора Военной коллегией по протесту ее председателя. По результатам рассмотрения определение военного суда округа отменено и оставлено в силе решение военного суда гарнизона.

При этом Военная коллегия отметила, что согласно действующему законодательству единственным условием для получения подъемного пособия, предусмотренного п. 3 ст. 13 Закона РФ "О статусе военнослужащих" (1993 г.) является смена места жительства военнослужащим, вызванная сменой им места службы.

С введением в действие Закона РФ от 25 июня 1993 г. "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места жительства в пределах Российской Федерации" институт прописки утратил силу. В ст. 3 данного Закона прямо указано, что регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных законами Российской Федерации.

Вывод военного суда второй инстанции о том, что Борисов находился в Таджикистане в командировке, является ошибочным. Направление военнослужащего в командировку не предполагает смены им места службы. Согласно же материалам дела Борисов фактически дважды переводился к новому месту службы путем исключения из списка личного состава одной войсковой части и зачисления в список личного состава другой части. При этом никаких выплат на командировочные расходы ему не производилось.

Не устраняло права Борисова на получение подъемного пособия и то, что его семья осталась проживать в Архангельске. Данное обстоятельство лишь не позволяло ему требовать таких же выплат и на членов семьи, о чем вопрос он и не ставил (3н-441/96).

В практике военных судов возникает вопрос об индексации несвоевременно выплаченного единовременного пособия в связи с повреждением здоровья, предусмотренного п. 3 ст. 18 Федерального закона РФ "О статусе военнослужащих". (Аналогичная статья Закона 1993 г.)

Неправильное применение закона при решении вопроса об индексации повлекло ошибку при рассмотрении дела Булавина военным судом Санкт-Петербургского гарнизона

Булавин обратился в суд в связи с отказом в выплате ему вышеуказанного единовременного пособия по новым окладам, поскольку с момента признания за ним права на пособие до момента фактической выплаты прошло около двух лет. Финансовые органы и суды первой и второй инстанции, оставившие жалобу заявителя без удовлетворения, руководствовались директивой Главного управления военного бюджета и финансирования МО РФ от 7 июля 1994 г., согласно которой размеры единовременного пособия за ущерб здоровью следует исчислять из окладов денежного содержания, установленных на день увольнения с действительной военной службы. Кроме того, суды в своих определениях указали, что порядок индексации не распространяется на единовременные пособия.

Военная коллегия, рассмотрев дело в порядке надзора, пришла к выводу о несоответствии судебных решений закону. Как указано в ее определении, в данном случае речь идет не об индексации, а о восстановлении нарушенного права Булавина на получение пособия на условиях, исключающих причинение ему какого-либо материального ущерба, поэтому при разрешении жалобы необходимо руководствоваться требованиями норм гражданского законодательства о полном возмещении причиненного вреда.

С учетом этого, а также инфляции Военная коллегия признала, что нарушенное право заявителя на получение единовременного пособия будет полностью восстановлено только при условии выплаты ему этого пособия исходя из окладов денежного содержания, установленных на день фактической выплаты.

Отменив предыдущие судебные решения, Военная коллегия удовлетворила требования Булавина (3н-376/95).

Аналогичное решение принято Военной коллегией по делу Иняшева, которому при увольнении с военной службы задолженность по денежной компенсации взамен продовольственного пайка была выплачена по старым ценам на продукты. В соответствии с судебным решением командование части обязано выплатить Иняшеву указанную компенсацию исходя из стоимости продовольственного пайка на момент фактической выплаты (2н-417/98).

По делам, связанным с присуждением ко взысканию денежных сумм с войсковых частей в пользу военнослужащих, военными судами практически всех округов и флотов широко применялась отсрочка исполнения судебных решений.

Однако не во всех случаях такие решения принимались военными судами в точном соответствии с законом. Так, ошибка, связанная с отсрочкой исполнения судебного решения, была допущена военным судом Североморского гарнизона по делу Соломенникова и других.

Согласно материалам дела группа военнослужащих обратилась в военный суд с жалобами на действия командира части и начальника финотделения, связанные с невыплатой денежной компенсации взамен продпайка за 1996 год и четыре месяца 1997 года по причине отсутствия финансирования.

Суд удовлетворил жалобы двух военнослужащих частично, а остальных - в полном объеме. Одновременно суд в своем решении указал об отсрочке его исполнения до поступления в часть денежных средств на ст. 0430 сметы МО РФ.

Военная коллегия, рассмотрев дело в порядке надзора, изменила решение суда, исключив из него указание об отсрочке его исполнения.

В обоснование приведены следующие доводы.

В соответствии с гражданским процессуальным законодательством срок исполнения судебного решения устанавливается законом либо, в определенных случаях, судом.

ГПК РСФСР предусматривает исполнение судебного решения после вступления его в законную силу, что происходит в строго определенные сроки (ст. 209 ГПК РСФСР) или немедленно (ст. ст. 210 и 211 ГПК РСФСР).

В случае же установления срока судом в соответствии со ст. 198 ГПК РСФСР об этом должно быть указано в самом решении.

Установленный судом срок исполнения также должен быть конкретным.

Вынесение решений, исполнение которых ставится в зависимость от наступления или ненаступления определенного условия, недопустимо (2н-314/97).

При рассмотрении жалоб военнослужащих на действия командования в военных судах Дальневосточного военного округа возник вопрос о возмещении заявителю расходов по явке в судебное заседание.

Бывший военнослужащий Козлов обратился в военный суд Комсомольского-на-Амуре гарнизона с жалобой, которая была удовлетворена, а действия командира части признаны неправомерными. В ходе рассмотрения дела Козлов заявил ходатайство об оплате ему стоимости проезда к месту судебного заседания и обратно, однако суд отказал в удовлетворении этого требования заявителя, сославшись на то, что для заявителя, являющегося стороной в споре, указанное возмещение действующим законодательством не предусмотрено.

Военный суд округа расценил это решение как ошибочное и отменил его.

При этом военный суд ДВО указал, что судом первой инстанции необоснованно применена ст. 86 ГПК РСФСР, в которой определен перечень издержек, связанных с проведением судебного процесса или исполнением решения суда, а не расходов, которые могут быть понесены стороной для защиты в суде нарушенного права.

В соответствии со ст. 7 Закона РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" (в редакции Федерального закона от 14.12.95) убытки, нанесенные гражданину незаконными действиями, возмещаются в порядке, установленном Гражданским кодексом РФ.

Согласно ст. ст. 15 и 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий должностных лиц государственных органов, подлежит возмещению, а лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. При этом под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно произвести для восстановления нарушенного права.

Кроме того, статьей 90 ГПК РСФСР установлено, что стороне, в пользу которой состоялось решение, суд присуждает с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. Каких-либо изъятий по видам понесенных и подлежащих компенсации расходов в законе не содержится.

Таким образом, поскольку жалоба Козлова на действия командования судом удовлетворена, понесенные им расходы по явке в судебное заседание для защиты нарушенных прав, в соответствии со ст. 90 ГПК РСФСР, подлежат взысканию со стороны, проигравшей судебный процесс.

3. Льготы военнослужащим из подразделений особого риска

В соответствии с п. 1 Постановления Верховного Совета РФ от 27.12.91 No. 2123-1 на граждан из подразделений особого риска распространяются льготы и компенсации, предусмотренные Законом РСФСР "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

В военные суды поступило значительное количество жалоб от военнослужащих данной категории, по которым требовалось принять решение, с какого момента на них распространяются указанные льготы: с момента предъявления соответствующего удостоверения, как полагали должностные лица финансовых органов, или с момента опубликования вышеназванного Постановления, на чем настаивали заявители.

По этим делам военные суды различных округов и флотов зачастую принимали противоположные решения.

Позиция Военной коллегии по данной проблеме отражена в решении по делу Савлука и других (рассмотренному по первой инстанции военным судом Фокинского гарнизона).

Военными судами гарнизона, а затем и Тихоокеанского флота были приняты решения об удовлетворении жалоб, однако Военная коллегия не согласилась с этим, считая, что вывод суда о необходимости производства выплат заявителям с момента опубликования Постановления Верховного Совета РФ No. 2123-1 от 27 декабря 1991 года не основан на Законе.

В соответствии с п. 2 Постановления Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 года No. 2123-1 льготы и компенсации предоставляются лицам, имеющим удостоверение, выданное Комитетом ветеранов подразделений особого риска РФ на основании заключения медико-социальной экспертной комиссии.

Согласно п. 7 Постановления Верховного Совета РФ от 18 июня 1992 года No. 3062-1 "О порядке введения в действие Закона РФ "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" и п. 4 Постановления Совета Министров - Правительства РФ от 30 марта 1993 года No. 253 "О порядке предоставления компенсаций и льгот лицам, пострадавшим от радиационных воздействий" удостоверения, выданные гражданам, участвовавшим в ликвидации последствий ядерных и радиационных аварий на объектах гражданского и военного назначения, являются основанием для получения ими компенсаций и льгот, установленных Законом РФ "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации".

Ст. 15 Федерального закона РФ от 18 июня 1992 года No. 3061-1 "О внесении изменений и дополнений в закон РСФСР "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" также связывает выплату компенсаций с наличием у гражданина упомянутого удостоверения, где указывается, что эти документы дают право на компенсации и льготы, предусмотренные указанным Законом, с момента их предъявления.

Сам порядок оформления и выдачи удостоверений для граждан, принимавших участие в работах по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, и лиц, приравненных к ним, утвержден Госкомчернобылем РФ в письме от 5 августа 1993 года No. 13С-10-3618.

Все перечисленные нормативные акты связывают начало производства выплат компенсаций с признанием за гражданином этого права путем выдачи ему удостоверения.

Таким образом, законных оснований для производства заявителям выплат с момента опубликования Постановления Верховного Совета РФ No. 2123-1 не имелось, а суд неправильно применил нормы материального права, что повлекло отмену судебных решений в порядке надзора (2н-313/97).

4. Оплата проезда военнослужащих и членов их семей

В период действия Закона РФ "О статусе военнослужащих" 1993 года в судебной практике периодически возникал вопрос о праве детей жены военнослужащего от первого брака на оплату проезда в случаях, предусмотренных для членов семьи военнослужащего.

Фактически проблема заключалась в том, признавать ли их членами семьи военнослужащего, поскольку в ст. 20 упомянутого Закона это понятие не раскрыто, а в ведомственных нормативных актах ответа на этот вопрос также не содержалось.

Например, военным судом Ижевского гарнизона оставлены без удовлетворения жалоба офицера Туктабаева, который обжаловал в суд отказ командира части оплатить проезд детей жены от первого брака, прибывших вместе с ним к новому месту службы.

Военный суд Приволжского военного округа, рассмотрев дело в кассационном порядке, отменил это решение и принял новое решение об удовлетворении требований заявителя.

При этом военный суд округа исходил из положений ч. 2 ст. 53 Жилищного кодекса РФ о том, что к членам семьи относятся супруг, их дети и родители, а также из содержания ст. ст. 31, 54-57, 61 Семейного кодекса РФ и ст. 14 Инструкции о дополнительных денежных выплатах военнослужащим при служебных перемещениях и направлениях в служебные командировки (Приказ МО РФ 1996 г. No. 385).

В настоящее время этот вопрос урегулирован ст. 20 и п. 5 ст. 2 нового Федерального закона 1998 г. "О статусе военнослужащих", поэтому при рассмотрении подобных дел впредь надлежит руководствоваться требованиями именно этих норм Закона.

Это обусловлено тем, что понятие "члены семьи", которым оперируют законодательные акты из других отраслей права, и понятие "члены семьи военнослужащего", содержащееся в вышеназванном Федеральном законе "О статусе военнослужащих", не идентичны, поскольку в последнем речь идет только о тех членах семьи военнослужащего, на которых распространяется действие этого Федерального закона в части льгот и преимуществ.

Исходя из содержания п. 5 ст. 2 нового Федерального закона "О статусе военнослужащих", на неусыновленных детей жены военнослужащего от первого брака льготы по оплате проезда, установленные ст. 20 этого же Закона, могут распространяться только при условии нахождения их на иждивении военнослужащего, что и следует устанавливать в судебном заседании по делам данной категории.

Военным судом Читинского гарнизона рассмотрена жалоба офицера Рябкова на отказ начальника финансово-экономического отдела войсковой части в оплате проезда в дополнительный учебный отпуск.

Рябков проходил службу по контракту в должности следователя военной прокуратуры и заочно обучался в г. Новосибирске на юридическом факультете Томского госуниверситета без освобождения от исполнения обязанностей военной службы.

В связи с обучением ему в 1996 и 1997 годах военным прокурорам предоставлялись учебные отпуска для сдачи экзаменационных сессий с выездом в г. Новосибирск. В обоих случаях начальник финансово-экономического отдела войсковой части, где состояли на довольствии сотрудники военной прокуратуры, оплатил проезд Рябкову только в один конец, сославшись, во-первых, на ст. 200 КЗоТ РФ, в соответствии с которой администрация учреждений оплачивает обучающимся заочно в высших учебных заведениях проезд к месту нахождения учебного заведения и обратно один раз в год в размере 50% стоимости проезда, а во-вторых, на соответствующий ведомственный приказ и распоряжения вышестоящих начальников, содержащие запрет производить оплату проезда в большем размере, поскольку Рябков обучался не в военном, а в гражданском ВУЗе.

Суд исследовал представленные доказательства и пришел к правильному выводу о том, что для Рябкова, назначенного в установленном порядке на должность с военно-учетной специальностью юридического профиля, высшее юридическое образование является профессиональным. В соответствии с п. 6 ст. 11 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих" военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, предоставляются учебные отпуска для сдачи вступительных экзаменов при поступлении в образовательные учреждения профессионального образования и в период обучения в них.

При этом ни в данной норме Закона, ни в аналогичной норме нового Федерального закона 1998 г. "О статусе военнослужащих" не имеется каких-либо указаний о применении или неприменении этого положения в зависимости от того, в военном или гражданском учебном заведении обучается военнослужащий.

Указанные отпуска отнесены законом к числу дополнительных. Согласно же ст. 20 ранее действовавшего Закона "О статусе военнослужащих", положения которой не претерпели изменений и сохранены в новом Федеральном законе с аналогичным названием, военнослужащие имеют право на бесплатный проезд к местам использования дополнительных отпусков и обратно.

Поэтому решение суда, удовлетворившего жалобу Рябкова, следует признать правильным.

5. Материальная ответственность военнослужащих

В связи с изменениями гражданского законодательства изменился и подход к рассмотрению жалоб военнослужащих о необоснованном привлечении их к материальной ответственности.

Приказ МО СССР 1984 г. No. 85, которым объявлено "Положение о материальной ответственности военнослужащих", может применяться в части, не противоречащей действующему законодательству Российской Федерации. В настоящее время положения данного Приказа в части, определяющей порядок привлечения военнослужащих к материальной ответственности, устарели и не могут применяться, поскольку противоречат Конституции РФ.

Принципиальное значение по этому вопросу имеет решение по делу Шилина.

Согласно материалам дела, командир войсковой части издал приказ об удержании из денежного довольствия командира роты Шилина около 2 млн. рублей в счет возмещения обнаруженной в роте недостачи вещевого имущества.

Не считая себя виновным в этой недостаче, Шилин данные действия командира обжаловал в судебном порядке.

Военный суд Вологодского гарнизона удовлетворил жалобу офицера и в своем решении указал, что Приказ Министра Обороны No. 85 1984 г., на основании которого командир части привлек Шилина к материальной ответственности, противоречит ч. 3 ст. 35 Конституции Российской Федерации, не допускающей возможности лишения граждан своего имущества иначе, как по решению суда.

Военный суд округа это решение оставил без изменения.

Военная коллегия согласилась с таким решением и в своем определении отметила следующее.

Принимая решение об удовлетворении жалобы Шилина, суд I инстанции обоснованно применил ч. 3 ст. 35 Конституции РФ. Что касается "Положения о материальной ответственности военнослужащих", объявленного в Приказе МО СССР No. 85 1984 г., которым предусматривался внесудебный порядок удержаний из денежного довольствия военнослужащих за ущерб, причиненный государству, то оно противоречит установленному Основным Законом страны новому порядку разрешения этих вопросов - судебному порядку, а потому не может применяться.

Такое требование, как об этом правильно указал суд в своем решении, закреплено в п. 1 ст. 15 Конституции РФ, согласно которому Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации.

Применяемые в Российской Федерации Законы и иные правовые акты не должны ей противоречить.

Конституционное положение о судебной защите имущества граждан в полном объеме распространяется и на случаи удержаний из средств военнослужащих денежных сумм для возмещения материального ущерба.

Недоплата денежного содержания является не чем иным, как принудительным лишением военнослужащего и членов его семьи денежных средств, начисляемых ему в обязательном порядке на законных основаниях, которые в соответствии со ст. 10 Закона РФ "О статусе военнослужащих" и ст. 77 КЗоТ РФ являются оплатой за его личный труд при прохождении военной службы.

В случаях установления при административном расследовании размера материального ущерба и лиц его причинивших, то, как правильно указал в своем решении суд I инстанции, командир части должен предложить виновному в причинении ущерба добровольно возместить его. При нежелании военнослужащего возместить ущерб в добровольном порядке командир должен направить материалы расследования в суд для производства денежного взыскания с виновного в соответствии с требованиями ст. 1064 ГК РФ и в порядке, предусмотренном ст. ст. 25 и 113 ГПК РСФСР (3н-79/97).

6. Взыскание алиментов с военнослужащих

В апреле 1997 года в финансовые органы поступило для руководства разъяснение Минтруда РФ и Минфина РФ от 2 апреля 1997 г. No. 1585-ВЯ, в соответствии с которым причитающиеся военнослужащим денежные компенсации за продовольственный паек и санаторно-курортное лечение включены в перечень сумм, из которых удерживаются алименты на несовершеннолетних детей.

Поскольку ранее из этих компенсаций алименты не удерживались, военнослужащие стали обращаться с жалобами в суды.

В октябре 1998 года Военной коллегией в порядке надзора рассмотрено одно из таких дел по жалобе офицера Волтегрова. Военный суд гарнизона отказал Волтегрову в удовлетворении жалобы на действия начальника финансовой службы части связанных с удержанием алиментов с вышеуказанных сумм, сославшись на указанное разъяснение Минтруда РФ и Минфина РФ от 2 апреля 1997 г., которое издано в соответствии с п. 2 Постановления Правительства РФ No. 841 от 18 июля 1996 г. и не противоречит утвержденному этим же Постановлением Перечню видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей.

Это решение судом второй инстанции оставлено без изменения.

Военная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 82 Семейного кодекса РФ виды заработка и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей, определяются Правительством РФ.

На основании данной нормы Правительство Российской Федерации издало Постановление No. 841 от 18 июля 1996 г. "О перечне видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей".

В соответствии с п. 1 данного Постановления утвержден Перечень видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов, а в соответствии с п. 2 - Министерству финансов РФ совместно с заинтересованными министерствами и ведомствами предоставлено право давать разъяснения по применению названного Перечня.

В п. 1 Перечня определены виды выплат, входящие в заработную плату или иные приравненные к ней виды вознаграждения за труд, с которых производится удержание алиментов, в том числе компенсации за питание.

Военнослужащие в связи с исполнением обязанностей военной службы получают не заработную плату, а денежное довольствие, поэтому распространение на них п. 1 Перечня, как это рекомендовано в письме Министерства труда и социального развития РФ и Министерства финансов РФ No. 1585-ВЯ от 2 апреля 1997 года, нельзя признать обоснованным, поскольку исчерпывающий перечень выплат, получаемых военнослужащими в связи с исполнением обязанностей военной службы, из которых производится удержание алиментов, определен в п. 3 указанного Перечня.

По смыслу ст. 82 Семейного кодекса РФ расширение вышеупомянутого Перечня, в том числе и указание на взыскание алиментов с выплачиваемых военнослужащим компенсаций взамен продовольственного пайка и на санаторно-курортное лечение, может быть произведено только Правительством Российской Федерации.

К тому же компенсация на санаторно-курортное лечение военнослужащих и членов их семей, предусмотренная Законом РФ "О статусе военнослужащих", не может подпадать под признаки доходов, с которых должно производиться взыскание алиментов, поскольку этим законом данная выплата определена в долевом порядке на каждого члена семьи и какие-либо удержания из доли военнослужащего в пользу других членов семьи недопустимы.

Письмо Минтруда РФ и Минфина РФ No. 1585-ВЯ от 2 апреля 1997 г. не носит нормативного характера, поскольку не соответствует Правилам подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 13 августа 1997 г. No. 1009 (в редакции Постановления Правительства РФ от 11 декабря 1997 г. No. 1538).

С учетом изложенного Военная коллегия вынесла по делу новое решение об удовлетворении жалобы заявителя. Действия же начальника финансовой службы части по удержанию с Волтегрова алиментов с денежных компенсаций за продовольственный паек и санаторно-курортное лечение признаны незаконными (2н-78/98).

7. Жилищные вопросы

Рассмотрение жалоб военнослужащих, связанных с нарушением их права на жилище, вызывает значительные затруднения у многих судей. Некоторые проблемные вопросы в настоящее время нашли свое разрешение.

Безвозмездная финансовая помощь на строительство жилья может быть предоставлена не только военнослужащим, вступившим в ЖСК, но и тем, кто будет использовать такую помощь для приобретения квартиры при участии в достройке многоквартирного дома (решение военного суда гарнизона Советская Гавань по делу офицера Морокина).

Согласно материалам дела Морокин заключил договор с АО "Тольяттистрой" на финансирование приобретения квартиры при участии в достройке многоквартирного дома в г. Тольятти и обратился к командованию с просьбой об оказании ему безвозмездной финансовой помощи для строительства жилья.

В такой помощи Морокину было отказано в связи с отсутствием средств на эти цели, и он обратился с жалобой в военный суд гарнизона, который удовлетворил его требования.

Военный суд Тихоокеанского флота отменил решение суда гарнизона, мотивировав свои выводы тем, что Морокин нарушил установленный Законом РФ "О статусе военнослужащих" и Постановлением Правительства от 26 июня 1995 года No. 604 порядок получения безвозмездной финансовой помощи.

В протесте председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене определения суда II инстанции по следующим основаниям.

Судом гарнизона было установлено, что Морокин как военнослужащий, прослуживший более 25 лет и не имеющий жилого помещения для постоянного проживания, имел право на получение безвозмездной финансовой помощи на приобретение квартиры за счет средств МО РФ согласно п. 14 ст. 15 Закона РФ "О статусе военнослужащих" и Постановлений Правительства No. 604 от 26 июня 1995 года и No. 937 от 3 августа 1996 г.

Более того, данное положение было включено в дополнительные условия контракта, заключенного Морокиным с Министерством обороны РФ в лице командира части.

Согласно выписке из протокола заседания жилищной комиссии части Морокин признан нуждающимся в оказании безвозмездной финансовой помощи на строительство квартиры.

Вывод суда флота о том, что безвозмездная помощь на строительство жилья может быть предоставлена только лицам, вступившим в жилищно-строительные кооперативы, противоречит действующему законодательству, в частности Постановлению Правительства РФ No. 937 от 3 августа 1996 г., в котором прямо указано о возможности использования такой помощи для финансирования приобретения квартиры при участии в достройке многоквартирного дома.

Военная коллегия, рассмотрев дело, согласилась с протестом, отменила определение военного суда флота, а решение суда гарнизона оставила в силе (2н-174/98).

Военнослужащие в период военной службы обеспечиваются жильем лишь по месту прохождения военной службы (решение военного суда Наро-Фоминского гарнизона по делу Наумова).

Капитан Наумов А.Л., проходящий военную службу в одной из частей Наро-Фоминского гарнизона, обратился в военный суд с жалобой, в которой просил признать неправомерными действия командира части, отказавшего ему в выделении безвозмездной финансовой помощи для строительства кооперативной квартиры в г. Ярославле по тому основанию, что он вступил в жилищно-строительный кооператив, расположенный не по месту его службы.

Военный суд Наро-Фоминского гарнизона эти действия командира признал законными и отказал Наумову в удовлетворении его жалобы.

Данное решение было отменено военным судом Московского военного округа, который вынес новое решение, обязав командира части оказать Наумову безвозмездную финансовую помощь на строительство кооперативного жилья в г. Ярославле.

Удовлетворяя требования Наумова, военный суд округа пришел к выводу о том, что оказание военнослужащим безвозмездной финансовой помощи на строительство кооперативного жилья, согласно требованиям п. 14 ст. 15 Закона РФ "О статусе военнослужащих", не ставится в зависимость от того, в каком месте находится жилищно-строительный кооператив, в который вступил военнослужащий.

В протесте председателя Военной коллегии был поставлен вопрос об отмене определения военного суда округа в связи с неправильным толкованием норм материального права.

Согласно ст. 15 Закона РФ "О статусе военнослужащих" предоставление военнослужащим жилых помещений, равно как и иное улучшение их жилищных условий, осуществляется Министерством обороны РФ по нормам и в порядке, которые предусмотрены жилищным законодательством.

В соответствии с действующим законодательством ("Примерные правила учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий", Жилищный кодекс РСФСР) обязательным условием для принятия на учет граждан (по месту их жительства либо по месту работы), нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления им жилых помещений, является постоянное проживание с регистрацией по месту жительства в данном населенном пункте.

В члены ЖСК могут быть приняты также лишь граждане, постоянно проживающие в данном населенном пункте.

Вышеназванными нормативными актами установлено, что в период прохождения военной службы учет военнослужащих, нуждающихся в улучшении жилищных условий, последующее предоставление им жилых помещений либо улучшение жилищных условий должны производиться в местности, где они, исполняя воинскую обязанность, проживают.

Последнее обстоятельство, вопреки выводам военного суда округа, указывалось в протесте, не нарушает конституционное право граждан на выбор места жительства.

Оно обусловлено, с одной стороны, заключением гражданами контрактов о прохождении военной службы и необходимостью проживания в определенной местности в целях исполнения обязанностей, предусмотренных этими контрактами, а с другой - обязанностью органов государственной власти и управления обеспечить соблюдение прав военнослужащих, в т.ч. права на жилище.

Согласно требованиям ст. 6 Закона РФ "О статусе военнослужащих" право на свободу передвижения реализуется военнослужащими с учетом необходимости поддержания боевой готовности воинских частей и обеспечения своевременности прибытия военнослужащих к месту службы.

Изменять же место военной службы, в т.ч. переводиться в другую местность, военнослужащие имеют право лишь в соответствии с заключенным контрактом и по основаниям, установленным "Положением о порядке прохождения военной службы".

Лишь в установленных действующим законодательством случаях военнослужащие имеют право (независимо от обеспечения их жильем по месту службы) на получение за счет средств МО РФ безвозмездной финансовой помощи для строительства (покупки) жилья в другой от места военной службы местности (см. п. 6 ст. 15 Закона РФ "О статусе военнослужащих" - за три года до увольнения с военной службы по возрасту и в год увольнения по состоянию здоровья или в связи с оргштатными мероприятиями).

Из материалов дела усматривается, что предельный возраст пребывания капитана Наумова на военной службе наступил через пять лет. По месту службы он состоит в очереди на улучшение жилищных условий.

При таких обстоятельствах, когда у Наумова отсутствовали предусмотренные действующим законодательством основания для получения безвозмездной финансовой помощи на строительство (покупку) жилья в другой от места военной службы местности, военный суд гарнизона обоснованно отказал ему в удовлетворении его жалобы.

Рассмотрев дело и обсудив доводы протеста, Военная коллегия отменила определение военного суда Московского военного округа, а решение военного суда Наро-Фоминского гарнизона оставила в силе (1н-8/98).

Увольнение в запас военнослужащих, проходящих службу на территории закрытого административно-территориального образования и обеспеченных там жильем по нормам, установленным действующим законодательством, без предоставления им командованием других жилых помещений по избранному постоянному месту жительства не противоречит закону (решение военного суда Заозерского гарнизона по жалобе Лукашенко).

Капитан 2 ранга Лукашенко И.Я. проходил службу в г. Заозерске - закрытом административно-территориальном образовании и по его просьбе был включен Главнокомандующим ВМФ в список лиц, подлежащих заселению в строящийся многоквартирный дом в г. Краснодаре.

До момента завершения строительства указанного дома приказом Главнокомандующего ВМФ Лукашенко уволен в запас по достижении предельного возраста пребывания на военной службе.

Полагая, что он занимает служебное жилое помещение и относится к категории военнослужащих, которые не обеспечены постоянным жильем, Лукашенко обжаловал приказ об увольнении в суд. При этом он требовал не производить его увольнение до момента фактического получения им квартиры именно в г. Краснодаре и нигде более.

Военный суд гарнизона удовлетворил жалобу заявителя, а военный суд Северного флота оставил это решение без изменения.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Военная коллегия пришла к выводу, что суды первой и второй инстанции неправильно истолковали п. 1 ст. 22 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих" и ошибочно увязали понятие "предоставление военнослужащим и членам их семей жилых помещений по нормам, установленным законодательством" с местом нахождения этого жилья.

Так, военные суды гарнизона и флота в основу своих решений положили вывод о том, что имеющаяся у Лукашенко квартира на территории закрытого административно-территориального образования не может считаться жильем для постоянного проживания, следовательно Лукашенко надлежащим образом жильем не обеспечен и его уволили необоснованно.

Однако этот вывод не основан на законе. П. 1 ст. 22 Закона РФ "О статусе военнослужащих" содержит запрет увольнять военнослужащих с выслугой 10 лет и более по основаниям, указанным в этой же статье, без предоставления им жилых помещений по нормам, установленным законодательством. Каких-либо иных требований к предоставляемым жилым помещениям, как-то нахождение их в избранном постоянном месте жительства или предназначение для постоянного проживания, эта норма Закона не предъявляет.

Порядок обеспечения указанной категории граждан, уволенных с военной службы, жильем в избранном постоянном месте жительства определялся п. 6 ст. 15 указанного Закона. Обязанность по его реализации возложена на органы местного самоуправления.

Таким образом, увольнение в запас военнослужащих такой категории, к которой относится Лукашенко, без предоставления им военным командованием жилых помещений в избранном постоянном месте жительства не противоречит закону при условии, что по месту службы им предоставлено жилье по установленным нормам.

Согласно материалам дела Лукашенко с семьей обеспечен благоустроенным жилым помещением в г. Заозерске по установленным для данной местности нормам. Причем эта квартира, вопреки утверждению в судебных решениях, не является служебной, что подтверждается ордером.

Более того, судом установлено, что ранее командование предлагало Лукашенко на выбор квартиры в Псковской и Ленинградской областях, от получения которых он отказался и продолжал настаивать на предоставлении ему жилья в г. Краснодаре.

На момент рассмотрения дела в суде Главнокомандующий ВМФ не отменил свое решение о предоставлении Лукашенко квартиры в г. Краснодаре после завершения строительства вышеупомянутого дома.

При таких данных Военная коллегия не усмотрела в действиях командования по увольнению заявителя в запас нарушений закона и отменила состоявшиеся судебные решения в связи с неправильным применением и толкованием норм материального права (2н-309/97).

Позиция Военной коллегии соответствует и новому Федеральному закону РФ 1998 г. "О статусе военнослужащих". Сохраненное в ст. 23 этого Закона положение о невозможности увольнения военнослужащих, при определенных условиях, без предоставления им жилых помещений получило существенное дополнение: "при желании указанных военнослужащих получить жилые помещения не по месту увольнения с военной службы они обеспечиваются жилыми помещениями по избранному месту постоянного жительства в порядке, предусмотренном пунктами 13 и 14 статьи 15 настоящего Федерального закона", то есть органами местного самоуправления.

Большое количество жалоб, поступающих в суды, касается одновременно двух проблем: предоставления жилья и увольнения с военной службы.

Заявителями по таким делам выступают военнослужащие, на которых распространяется действие п. 1 ст. 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" (п. 1 ст. 22 ранее действовавшего Закона 1993 г.), то есть те, кто, несмотря на предстоящее или уже произведенное увольнение, не обеспечен жильем.

Как показало изучение судебной практики военных судов, имеются случаи неправильного толкования судами указанной выше нормы закона.

Так, в военный суд Самарского гарнизона обратился офицер Шастун, достигший предельного возраста пребывания на военной службе и имеющий заболевание, дающее право на увольнение по состоянию здоровья, с жалобой на бездействие командования, выразившееся в игнорировании его неоднократных рапортов о предоставлении жилья и оформлении документов об увольнении с военной службы.

В жалобе Шастун просил обязать командование уволить его с военной службы с предоставлением жилья или выдачей безвозмездной ссуды на приобретение квартиры.

Своим решением военный суд гарнизона удовлетворил жалобу частично и обязал соответствующего командира представить документы на увольнение Шастуна с военной службы в связи с признанием его ограниченно годным к военной службе с оставлением в списках очередников части на получение жилого помещения.

Военный суд Приволжского военного округа, рассмотрев дело по кассационной жалобе заявителя, решение суда первой инстанции отменил и в удовлетворении жалобы Шастуну отказал.

При этом военный суд округа указал, что Шастун как перед командованием, так и перед судом ставил вопрос о своем увольнении с одновременным предоставлением жилья. Согласия на увольнение без предоставления жилья он не давал и не просил об этом. Суд же, разделив произвольно вопреки ст. 195 ГПК РСФСР единое требование Шастуна на два, принял неверное решение по существу жалобы.

Поскольку в соответствии с п. 1 ст. 22 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих" Шастун не может быть уволен с военной службы по состоянию здоровья без предоставления жилого помещения, а реальное обеспечение его жильем, как установил суд, возможно лишь в порядке очередности, то вывод суда первой инстанции о необходимости реализации права заявителя на увольнение с военной службы по состоянию здоровья, по мнению военного суда ПриВО, является необоснованным.

Сходная позиция высказана и военным судом Уральского военного округа по делу офицера Новикова.

Однако, с точки зрения Военной коллегии, указанные судебные решения военных судов округов не основаны на законе.

Положения п. 1 ст. 22 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих" и п. 1 ст. 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" 1998 г. являются законодательными гарантиями того, что военнослужащий, прослуживший определенный срок и подлежащий увольнению по объективным причинам (возраст, состояние здоровья, оргштатные мероприятия), будет обеспечен жильем хотя бы перед увольнением за счет того ведомства, службе в котором он посвятил значительный отрезок своей жизни (не менее 10 лет) и которое по различным причинам не предоставило ему жилье ранее, в том числе в установленный законом трехмесячный срок со дня прибытия к новому месту службы.

Рассматривать эти нормы в качестве основания для продления гражданину срока военной службы, что фактически сделали суды по указанным выше делам, нельзя.

Это вытекает из положений как ранее действовавшего, так и нового законодательства.

В частности, согласно п. 4 ст. 37 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе" никто не вправе продлить гражданину истекший срок военной службы.

В соответствии с п. 11 ст. 38 нового Федерального закона 1998 года с аналогичным названием допускается задержка военнослужащего на службе в случаях, указанных в этой же статье. Такого основания, как необеспечение жильем, в этом перечне нет.

Достижение предельного возраста пребывания на военной службе бесспорно является основанием для увольнения такого военнослужащего в запас или отставку (ст. ст. 37 и 48 старого Закона; ст. 51 нового Федерального закона).

Таким образом, по вышеуказанному делу Шастуна судом установлено, что заявитель имел право как на увольнение с военной службы, так и на получение жилого помещения за счет Министерства обороны РФ, о чем он и ставил вопрос в жалобе.

Отказав ему в удовлетворении этих требований, военный суд ПриВО не только не восстановил нарушенные права заявителя, но и фактически судебным решением с одной стороны лишил его права на гарантированное законом своевременное увольнение с военной службы по возрасту, а с другой - признал законными продолжаемые нарушения его прав командованием, которое ни жилье не предоставляет, ни вопросы увольнения не решает.

Такое толкование п. 1 ст. 22 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих", на которую сослался суд, недопустимо.

По таким делам необходимо принимать решения об удовлетворении жалобы в полном объеме, обязывая соответствующих должностных лиц обеспечить заявителя жильем по установленным нормам и представить необходимые документы для его увольнения с военной службы.

С принятием в январе 1998 года федеральной целевой программы "Государственные жилищные сертификаты", а затем нового Федерального закона РФ "О статусе военнослужащих" у военнослужащих, имеющих право на улучшение жилищных условий, появилась возможность выбора способа решения своего жилищного вопроса.

Однако возникают ситуации, когда военнослужащие, получившие жилищные сертификаты, в последующем реально не могут на них приобрести положенное им жилье, что вынуждает их обращаться в суды.

В связи с изложенным судам следует иметь в виду, что Президентская программа "Государственные жилищные сертификаты" не исключает возможность получения военнослужащими жилых помещений в порядке ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих". Участие в Программе предполагается только на добровольной основе, т.е. военнослужащие имеют право, как и до утверждения Правительством РФ указанной Программы, на улучшение жилищных условий как очередники на получение государственного или муниципального жилья на основаниях и в порядке, предусмотренном Федеральным законом "О статусе военнослужащих".

Принцип добровольного участия закреплен в самой Программе, а также в Федеральном законе РФ "О статусе военнослужащих". Кроме того, это подтверждено решением Верховного Суда РФ по делу Черемных (журнал "Законность", 1998 г., No. 10).

УВОЛЬНЕНИЕ С ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ

При рассмотрении дел данной категории суды правильно проверяли два наиболее важных момента: законность оснований и соблюдение порядка увольнения.

До принятия в 1998 году нового Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" у судов возникали затруднения с рассмотрением жалоб о досрочном расторжении контрактов по инициативе военнослужащих, что было обусловлено ограниченным перечнем содержащихся в Законе оснований увольнения.

Например, в военном суде Ленинградского военного округа возник вопрос о возможности признания невыполнением условий контракта со стороны военнослужащего одного лишь его заявления о нежелании проходить военную службу.

Петров и Марков обратились в суд с жалобами, в которых просили признать незаконным Приказ Главнокомандующего ВВС об увольнении их с военной службы по п. "б" ч. 2 ст. 49 Закона РФ 1993 г. "О воинской обязанности и военной службе", т.е. за невыполнение условий контракта.

Рассмотрев данные жалобы, суд первой инстанции отказал в их удовлетворении, поскольку увольнение заявителей по указанному основанию производилось по их просьбе в связи с нежеланием проходить военную службу, о чем они написали соответствующие рапорта.

В кассационных жалобах Петров и Марков указали, что в течение всего срока службы они не нарушали условий контракта, добросовестно относились к исполнению своих служебных обязанностей, не имели дисциплинарных взысканий, поэтому их увольнение за невыполнение условий контракта считают незаконным.

Военный суд округа нашел, что вывод суда первой инстанции о законности увольнения заявителей сделан без достаточных оснований.

Признавая законным Приказ Главнокомандующего ВВС об увольнении Петрова и Маркова с военной службы за невыполнение условий контракта, суд исходил по существу лишь из одного согласия заявителей быть уволенными по этому основанию.

Между тем согласие военнослужащего быть уволенным с военной службы за невыполнение условий контракта само по себе не дает командованию права уволить его по этому основанию при отсутствии действительных нарушений условий контракта со стороны этого военнослужащего.

Учитывая, что суд первой инстанции не проверял утверждения заявителей об отсутствии с их стороны каких-либо нарушений и не исследовал необходимые доказательства, военный суд округа отменил решение и направил дело на новое судебное рассмотрение.

При наличии одновременно нескольких оснований для увольнения военнослужащего с военной службы, за исключением увольнения в связи с лишением воинского звания, вступлением в законную силу приговора суда о назначении наказания в виде лишения свободы, в том числе условно, отчислением из военного образовательного учреждения профессионального образования и невыполнением военнослужащим условий контракта, выбор одного из них является правом этого военнослужащего.

Прапорщик Орленко проходила военную службу по контракту. За несколько недель до окончания срока контракта командиром части была проведена с ней беседа о предстоящем увольнении, и она никаких жалоб на свое здоровье не высказывала. После этого командир части представил необходимые документы вышестоящему начальнику об увольнении Орленко в связи с достижением ею предельного возраста пребывания на военной службе. Но Орленко была госпитализирована, и у нее установлено заболевание - бронхиальная астма с нарушением функции внешнего дыхания.

Военно-врачебной комиссией она была признана негодной к военной службе в мирное время, ограниченно годной 2-й степени в военное время. ВВК в своем заключении также указала, что заболевание получено ею в период прохождения военной службы.

После утверждения заключения вышестоящей ВВК Орленко была уволена с военной службы с зачислением в запас по ст. 48 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе" (в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе).

Считая, что по указанному основанию она была уволена с военной службы незаконно, Орленко обратилась с жалобой на действия командования в суд, который отказал ей в удовлетворении ее требований.

Военный суд кассационной инстанции с решением суда I инстанции согласился.

Отказывая в удовлетворении жалобы Орленко, военный суд, как и командование, свое решение обосновал, сославшись на разъяснение Главного управления подготовки и распределения кадров МО РФ, согласно которому военнослужащие, достигшие предельного возраста пребывания на военной службе и признанные ВВК "негодными к военной службе в мирное время, ограниченно годными 2-й степени в военное время", увольняются с военной службы в запас по ст. 48 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе" (по достижении предельного возраста пребывания на военной службе).

Суд II инстанции, оставляя без удовлетворения кассационную жалобу Орленко, в своем решении указал, что состояние здоровья, согласно ст. 49 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе", может служить основанием лишь к досрочному увольнению в запас. Прапорщиком Орленко, указывалось далее в определении, был достигнут предельный возраст пребывания на военной службе и, кроме того, истек срок ее контракта, что является главным основанием прекращения военной службы.

Военная коллегия рассмотрела это дело в порядке надзора и отменила состоявшиеся судебные решения. Основанием для этого, наряду с неточным определением судом юридически значимых обстоятельств, послужило и неправильное применение норм материального права.

Ни командование, ни суды 1-й и 2-й инстанций не приняли во внимание, что заболевание, препятствующее прохождению военной службы, Орленко было получено, и это подтверждено ВВК, до истечения срока контракта, т.е. в период, когда мог быть поставлен вопрос о ее досрочном увольнении.

По смыслу Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе", если основания для досрочного увольнения военнослужащего с военной службы по состоянию здоровья возникли ко времени истечения его срока военной службы, то он может быть уволен как на основании статьи 48, так и на основании соответствующих пунктов ст. 49 вышеуказанного Закона. Право выбора одного из имеющихся оснований увольнения в таком случае принадлежит военнослужащему. Иное решение этого вопроса может повлечь ущемление охраняемых законом интересов военнослужащего (3н-158/97).

В связи с принятием новой редакции Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" в военные суды стали поступать жалобы военнослужащих с требованиями о досрочном расторжении контрактов в связи с систематическим невыполнением их условий со стороны Министерства обороны.

При рассмотрении таких жалоб суды обоснованно признавали систематическими такие нарушения, которые имели место неоднократно, а при решении о том, являются ли эти нарушения существенными, исходили из обстоятельств каждого конкретного дела.

В том числе учитывалось влияние допущенных нарушений на семейное и материальное положение заявителя, состояние здоровья его и членов семьи.

При рассмотрении дел указанной категории возникает вопрос о том, распространяется ли на военнослужащих, заключивших контракты о прохождении военной службы на основании ст. 33 Закона РФ 1993 г. "О воинской обязанности и военной службе", то есть до вступления в силу новой редакции данного Закона, положение его п. "а" ч. 3 ст. 51 о праве военнослужащих на досрочное увольнение в связи с существенным и (или) систематическим нарушением в отношении них условий контракта.

Военный суд (войсковая часть 16666) при рассмотрении жалобы офицера Сусина посчитал, что на указанных военнослужащих, заключивших контракт в период действия прежней редакции Закона "О воинской обязанности и военной службе" данная норма нового Закона распространяться не может. Свою позицию суд второй инстанции обосновал ссылкой на ст. 4 Гражданского кодекса РФ о действии гражданского законодательства во времени.

Представляется, что эта точка зрения основана на неправильном толковании закона.

Отношения, связанные с прохождением гражданами военной службы, регулируются не гражданским, а другим специальным законодательством, что прямо усматривается из ст. 2 ГК РФ, согласно которой к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.

Это же вытекает из содержания ст. 3 Федерального закона от 28.03.98 "О воинской обязанности и военной службе", которая гласит, что правовой основой воинской обязанности и военной службы являются Конституция Российской Федерации, настоящий Федеральный закон, другие федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации в области обороны, воинской обязанности, военной службы и статуса военнослужащих, международные договоры Российской Федерации (но не гражданско-правовые акты).

В соответствии со ст. 60 нового Закона "О воинской обязанности и военной службе" контракты о прохождении военной службы, заключенные до вступления его в силу, действуют в течение сроков, на которые они были заключены. То есть новым Законом прямо предусмотрено, что его положения полностью распространяются на все правоотношения, возникшие между военнослужащим и соответствующим военным ведомством по контрактам, заключенным ранее (до вступления в силу нового Закона).

Поскольку Закон РФ 1993 года "О воинской обязанности и военной службе" признан утратившим силу со 02.04.98 (ст. 64 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" 1998 г.) и каких-либо специальных указаний о возможности применения его положений новый Закон не содержит, руководствоваться его нормами при разрешении судами споров, возникающих во время действия нового Закона, недопустимо.

Таким образом, в отношении военнослужащих, проходящих военную службу по контрактам, заключенным до 02.04.98, нормы нового Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе", в том числе и положения ст. 51 о праве военнослужащего на досрочное увольнение, должны применяться в полном объеме, поскольку именно этим Законом в настоящее время урегулированы все вопросы прохождения военной службы.

До принятия нового Закона "О воинской обязанности и военной службе" военные суды при рассмотрении требований военнослужащих о расторжении контрактов о прохождении военной службы в связи с нарушением командованием его условий руководствовались нормами гражданского законодательства только потому, что на тот период отсутствовали нормы военно-административного законодательства, предписывающие, как следует поступать в этих случаях, а наиболее близкой отраслью права, регулирующей вопросы расторжения договоров (контрактов) является гражданское право.

В настоящее время основания для применения гражданского права по аналогии в этой ситуации отсутствуют, поскольку пробел в урегулировании нормами административного законодательства вопросов, связанных с расторжением контрактов о прохождении военной службы из-за нарушения командованием его условий, был устранен Федеральным законом "О воинской обязанности и военной службе" от 28.03.98.

Поэтому рассмотрение контракта о прохождении военной службы как гражданско-правового договора не основано на законе.

С учетом изложенного представляется ошибочным мнение военного суда Балтийского флота, который внес изменения в решение военного суда - войсковая часть 74039 по жалобе Селиванова о досрочном расторжении контракта.

Суд первой инстанции, удовлетворив требования заявителя, обязал командира части расторгнуть контракт с Селивановым и уволить его с военной службы в установленном порядке.

Военный суд БФ, необоснованно рассматривая контракт о прохождении военной службы как разновидность гражданско-правового договора, пришел к ошибочному выводу, что согласно ч. 2 ст. 450 ГК РФ в случае существенного нарушения контракта он, как и любой другой договор, может быть досрочно расторгнут по требованию одной из сторон только судом. В результате военный суд флота указал в решении о досрочном расторжении контракта непосредственно судом.

Такой вывод суда второй инстанции не соответствует вышеприведенным правовым нормам и прямо противоречит ст. 51 Федерального закона 1998 г. "О воинской обязанности и военной службе" (ст. 49 старого Закона), которая оперирует понятием "досрочное увольнение с военной службы", а не "досрочное расторжение контракта".

Правом увольнения военнослужащих в запас или отставку в соответствии со ст. 50 указанного Федерального закона наделены Президент Российской Федерации и соответствующие воинские начальники, но не судебные органы.

Поэтому по таким делам в резолютивной части решения следует указывать о возложении на воинское должностное лицо обязанности по досрочному увольнению заявителя с военной службы (по оформлению необходимых документов; изданию приказа об увольнении и т.д.). Указание в решении о необходимости досрочного расторжения контракта является излишним.

По смыслу Закона военнослужащий подлежит увольнению с военной службы по п. "в" ч. 1 ст. 49 Закона РФ 1993 г. "О воинской обязанности и военной службе" (в связи с вступлением в законную силу приговора суда о назначении наказания в виде лишения свободы) только в случае осуждения его к реальному лишению свободы.

Такой вывод содержится в определении военного суда Северо-Кавказского военного округа по делу офицера Ивасенко, который был уволен по указанному основанию и обжаловал это в суд.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении жалобы, указав в решении, что Ивасенко уволен обоснованно, поскольку приговором суда от 23.10.95 он был осужден к двум годам лишения свободы условно, а от назначенного наказания освобожден по амнистии.

Военный суд округа не согласился с этим доводом и указал, что по смыслу Закона военнослужащий подлежит увольнению в связи с осуждением к реальному лишению свободы, поскольку ввиду этого он не может продолжать военную службу.

При условном осуждении военнослужащий не лишен возможности исполнять обязанности по военной службе и факт такого осуждения сам по себе не может рассматриваться как безусловное основание к увольнению с военной службы.

Данное обстоятельство, наряду с другими характеризующими данными, может являться основанием к увольнению такого военнослужащего по другим пунктам указанной нормы Закона.

В связи с изложенным военный суд СКВО отменил судебное решение и направил дело на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении жалоба Ивасенко была удовлетворена и он был представлен к увольнению с военной службы за совершение проступка, порочащего честь военнослужащего, которым командование признало совершенное им преступление.

После принятия новой редакции Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" такие военнослужащие, в соответствии с п. "д" ч. 2 ст. 51, могут быть досрочно уволены с военной службы в связи с вступлением в законную силу приговора суда о назначении наказания в виде лишения свободы условно. Решение этого вопроса зависит от соответствующего военного командования.

ИСПОЛНЕНИЕ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ

В военных судах Дальневосточного и Московского военных округов сложилась противоположная практика решения вопросов о возбуждении судами уголовных дел в отношении воинских должностных лиц по признакам преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ (злостное неисполнение решения суда).

Так, в 1997 году военными судами МВО по трем гражданским делам выносились определения о возбуждении уголовных дел в отношении должностных лиц за злоупотребления служебным положением из личной заинтересованности и умышленное неисполнение судебных решений. В отношении одного из них имеются данные об осуждении военным судом Курского гарнизона.

В то же время военным судом ДВО было отменено постановление, вынесенное заместителем военного суда Уссурийского гарнизона, о возбуждении уголовного дела в отношении командира части за неисполнение судебного решения по жалобе офицера Тычины.

По мнению военного суда ДВО, вопросы возбуждения уголовного дела входят в компетенцию органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры, а принятие таких решений судом противоречит закрепленному в ч. 1 ст. 118 Конституции РФ назначению органов судебной власти, призванных только осуществлять правосудие.

Представляется, что позиция военного суда ДВО является ошибочной.

Часть 1 ст. 118 Конституции РФ, на которую сослался суд, устанавливает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, т.е. другие органы государственной власти и управления таким правом не наделены. В соответствии с ч. 2 этой же статьи Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.

Согласно ст. 3 УПК РСФСР суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию, что полностью соответствует задачам уголовного судопроизводства (ст. 2 УПК РСФСР).

Право судьи возбуждать уголовные дела закреплено и в ст. 109 УПК РСФСР.

Никакого противоречия между этими нормами УПК РСФСР и нормами Конституции РФ не усматривается, поэтому вывод военного суда ДВО о незаконности возбуждения судом уголовных дел не основан на действующем законодательстве.

Судебные решения о прекращении исполнительного производства отменены, так как решение по жалобе о восстановлении на военной службе реально не было исполнено.

Исполнение судебного решения предполагает не только выполнение должником определенных действий, но и обязательное наступление указанных судом благоприятных последствий для заявителя. Например, решение о выплате денежных сумм будет считаться полностью исполненным не с момента начисления этих сумм, а с момента реального получения их заявителем. Отказ взыскателя от взыскания в смысле ст. 364 ГПК РСФСР следует отличать от его отказа принять ненадлежащее исполнение своего требования.

Так, 11 марта 1997 года военный суд Самарского гарнизона рассмотрел жалобу Хачатурова и своим решением предложил Министру обороны РФ назначить заявителя на должность не ниже занимаемой им ранее должности начальника отдела воспитательной работы округа. 25 сентября 1997 года названный выше суд признал свое решение исполненным Министром обороны РФ и исполнительное производство по нему прекратил.

Военный суд ПриВО, рассмотрев дело в кассационном порядке, определение суда гарнизона о прекращении исполнительного производства оставил без изменения.

Военная коллегия, рассмотрев дело в порядке надзора, отменила судебные решения и возобновила исполнительное производство по следующим основаниям.

Признав свое решение полностью исполненным, военный суд гарнизона в своем определении сослался на то, что ранее занимаемая Хачатуровым должность сокращена в августе 1995 года, другие вакантные должности, не ниже прежней, в ПриВО отсутствуют, а от должностей, предлагавшихся кадровыми органами МО РФ, заявитель добровольно отказался.

Прекращая на основании ст. 364 ГПК РСФСР исполнительное производство по данному делу, суд без достаточных оснований сослался на то обстоятельство, что решение по жалобе Хачатурова надлежащим образом исполнено.

В действительности же заявитель на должность не ниже ранее занимаемой назначен не был.

Отсутствует и отказ Хачатурова от своего требования, обращенного военным судом к исполнению. Что касается конкретных должностей, предлагавшихся Хачатурову кадровыми органами МО, то отказ от них не является отказом от своих требований (взыскания) в смысле изложенного в п. 1 ч. 1 ст. 364 ГПК РСФСР, поскольку Хачатуров одновременно с этим продолжал категорически настаивать на исполнение принятого судом решения по его жалобе, которое надлежащим образом исполнено не было.

К тому же отказ Хачатурова от исполнения своего требования, в случае если бы он имел место в действительности, предполагает соблюдение установленной ст. 165 ГПК РСФСР процедуры, в соответствии с которой такое заявление должно быть занесено в протокол, а суд перед этим обязан был разъяснить Хачатурову последствия данного процессуального действия. В материалах дела этого не имеется.

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ НАРУШЕНИЯ

Наиболее распространенным нарушением процессуального закона, влекущим отмену судебных решений, является разрешение судами вопросов о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

Предпосылки таких ошибок, как правило, возникают в стадии подготовки дела к разбирательству по причине недостаточно четкого уяснения судьями обстоятельств, имеющих значение для дела, и неправильного определения круга лиц, участвующих в деле.

Например, военный суд - войсковая часть 10706, удовлетворив жалобу офицера Бирюлинцева о необоснованном увольнении с военной службы, обязал командующего Балтийским флотом изменить не только основание увольнения, но и дату исключения заявителя из списков личного состава части, хотя она была определена соответствующим приказом другого должностного лица, чьи действия Бирюлинцев не обжаловал и которое не привлекалось к участию в деле.

Военный суд Балтийского флота обоснованно изменил судебное решение и исправил эту ошибку.

Аналогичные недочеты имели место во многих военных судах различных округов и флотов.

В связи с изложенным следует обратить внимание судей на строгое соблюдение положений ст. 142 ГПК РСФСР о необходимости выяснения существа требований заявителя и разрешения вопроса о вступлении в дело соответчиков и третьих лиц при подготовке дела к рассмотрению.

Другой характерной ошибкой является нарушение требований ст. ст. 194 и 197 ГПК РСФСР, в соответствии с которыми суд при разрешении жалобы по существу обязан определить, подлежит ли иск удовлетворению, и указать об этом в решении. Несмотря на это, суды иногда упускают из виду отдельные требования заявителей из-за чего они не получают оценки в решениях.

Так, Военной коллегией в порядке надзора отменены судебные решения военных судов Самарского гарнизона и ПриВО по делу офицера Кадацкого, который в жалобе ставил одновременно несколько требований о различных выплатах: ежемесячного денежного довольствия, компенсации взамен продпайка, пособий на детей, материальной помощи, денежных компенсаций, а также о выдаче вещевого имущества, индексации указанных сумм и о компенсации морального вреда.

Основанием для отмены состоявшихся решений, наряду с другими нарушениями, послужило то обстоятельство, что суд разрешил только часть требований Кадацкого: о выплате денежного довольствия, компенсации за продпаек, индексации этих выплат и компенсации морального вреда. Решение по остальным вопросам, поставленным в жалобе, суд не принял.

Военная коллегия расценила это как существенное нарушение норм процессуального права, повлекшее принятие незаконного решения (3н-90/98).

Схожие ошибки иногда допускали и военные суды округов.

Например, в июле 1998 г. Военная коллегия отменила определение военного суда МВО по делу офицера Скрыльникова о досрочном увольнении с военной службы в связи с тем, что в этом определении не был приведен существенный довод заявителя, содержащийся в его кассационной жалобе, об увольнении без направления на обследование ВВК (1н-209/98).

Согласно же требованиям ст. 311 ГПК РСФСР суд обязан изложить в своем определении содержание жалобы и при ее отклонении указать мотивы, по которым доводы жалобы признаны неправильными или не являющимися основанием к отмене решения.

В соответствии со ст. 165 ГПК РСФСР при признании ответчиком иска и принятии его судом выносится решение об удовлетворении заявленных требований.

Несоблюдение этого правила повлекло судебную ошибку по делу Пивня.

Пивень был уволен с военной службы по п. "б" ч. 2 ст. 49 Закона РФ 1993 г. "О воинской обязанности и военной службе" - в связи с несоответствием требованиям, установленным для военнослужащих.

Не согласившись с основанием увольнения, Пивень обратился в военный суд с жалобой, в которой просил о внесении изменений в приказ и увольнении его с военной службы по состоянию здоровья или по достижении предельного возраста пребывания на военной службе.

Военный суд Фокинского гарнизона признал действия командира правомерными, а избранное основание для увольнения Пивня правильным.

Военный суд Тихоокеанского флота решение суда гарнизона оставил без изменения.

Эти решения были опротестованы председателем Военной коллегии по следующим основаниям.

Из протокола судебного заседания видно, что представитель командования, которому в соответствии с доверенностью было предоставлено право признавать требования заявителя, в выступлении в прениях согласился с требованиями Пивня о необходимости изменения основания его увольнения с военной службы, признав тем самым требования заявителя.

В этом случае суд, в соответствии со ст. 165 ГПК РСФСР, обязан был вынести решение об удовлетворении просьбы заявителя, однако указанное требование закона им выполнено не было.

К тому же никакого обоснования своего решения об отказе в принятии признания ответчиком требований заявителя в судебном решении не содержится.

В жалобе заявителя изложены и другие требования, связанные с исключением его из списков личного состава части, предоставлением ему в году увольнения очередного отпуска с неполной продолжительностью, с выплатой положенных при увольнении с военной службы видов довольствия.

Судом никакого решения по жалобе Пивня в этой части не принято.

Военная коллегия, рассмотрев дело, состоявшиеся по нему судебные решения изменила, удовлетворив жалобу Пивня частично.

Приказ командира, в части определения основания увольнения заявителя с военной службы, признан незаконным, и на командира возложена обязанность внести в свой приказ изменения и уволить Пивня с военной службы по одному из следующих оснований - состоянию здоровья или достижении предельного возраста пребывания на военной службе.

В остальной части жалоба Пивня направлена в военный суд гарнизона для рассмотрения по существу (2н-333/97).

Несоблюдение судом требований ст. 165 ГПК РСФСР о необходимости разъяснения заявителю последствий отказа от жалобы является существенным нарушением процессуального закона, влекущим отмену судебного решения.

К такому выводу пришла Военная коллегия, рассмотрев в декабре 1997 г. в порядке надзора дело Проходцева.

Как видно из материалов дела, Проходцев обратился в военный суд Московского гарнизона с заявлением об отмене приказа Министра обороны РФ, в соответствии с которым он был уволен с военной службы за невыполнение условий контракта, и приказа начальника факультета Академии об исключении его из списков личного состава факультета.

В ходе судебного разбирательства Проходцев написал новое заявление, в котором отказался от своих требований, мотивируя это тем, что с аналогичной жалобой он обратился в Пресненский народный суд города Москвы.

Военный суд гарнизона принял отказ Проходцева от жалобы и дело производством прекратил. Это решение военным судом округа оставлено без изменения.

В протесте Председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене состоявшихся судебных решений по следующим основаниям.

В последнем своем заявлении в суд Проходцев указал, что он "отказывается от своей жалобы, поскольку такая же жалоба была подана им ранее в Пресненский народный суд, требования ст. 220 ГПК РСФСР ему известны".

Рассмотрев это заявление, военный суд гарнизона вынес определение о принятии отказа Проходцева от жалобы и о прекращении производства по делу.

В частной жалобе Проходцев, утверждая, что судья не разъяснил ему последствия отказа от жалобы, просил отменить указанное определение, из-за которого аналогичная его жалоба не может быть рассмотрена в народном суде.

Военный суд округа оставил частную жалобу без удовлетворения и указал в определении, что, как вытекает из текста заявления Проходцева, последнему судьей были разъяснены последствия отказа от жалобы.

Между тем в своем заявлении Проходцев указал лишь на свою осведомленность о последствиях отказа от жалобы. Согласно же требованиям ч. 3 ст. 165 ГПК РСФСР суд, до принятия отказа Проходцева от жалобы, обязан был разъяснить последнему последствия данного процессуального действия независимо от того, известны они ему или нет.

Никаких данных о том, что последствия отказа от жалобы Проходцеву были разъяснены, в материалах дела не имеется.

Получив сообщение от Проходцева о том, что аналогичная его жалоба находится в производстве народного суда, военный суд гарнизона после соответствующей проверки, в случае подтверждения данного факта, должен был на основании п. 4 ст. 221 ГПК РСФСР вынести определение об оставлении жалобы без рассмотрения.

Согласившись с доводами протеста, Военная коллегия отменила судебные решения и материалы направила на новое рассмотрение (1н-377/97).

В соответствии со ст. 311 ГПК РСФСР мотивы, по которым суд второй инстанции пришел к своим выводам, должны быть указаны в кассационном определении.

В июле 1997 года военным судом Ленинградского военного округа при рассмотрении в кассационном заседании дела Теревя и др. было изменено решение военного суда Выборгского гарнизона в части суммы судебных расходов по оплате помощи представителя.

В указанном деле судом первой инстанции объединены 20 жалоб военнослужащих на действия командования войсковых частей, связанные с невыплатами денежного довольствия.

Каждому из заявителей оказывал юридическую помощь один и тот же адвокат, который затем участвовал в судебном заседании в качестве их представителя.

По решению военного суда гарнизона войсковая часть 62415 должна была выплатить юридической консультации 15 миллионов неденоминированных рублей в счет возмещения судебных расходов, связанных с участием в деле адвоката.

Военный суд округа, рассмотрев дело по кассационной жалобе командования, в которой вопрос о судебных расходах не ставился, по своей инициативе снизил указанную сумму до полутора миллионов рублей. При этом в определении лишь указано, что военный суд округа находит присужденную ко взысканию сумму завышенной. Почему суд пришел к такому выводу и почему он счел необходимым снизить ее именно до полутора миллионов рублей, в определении не отражено.

Нельзя признать мотивировкой принятого решения цитирование судом положения ст. 91 ГПК РСФСР о том, что расходы по оплате помощи представителя возмещаются в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств. По смыслу ст. 311 ГПК РСФСР военному суду округа следовало привести в определении конкретные доказательства, свидетельствующие о завышении этой суммы, и мотивы, по которым принято решение о ее уменьшении, чего сделано не было.

В связи с изложенным возникают сомнения в законности и обоснованности решения суда второй инстанции.

Так, никем не оспаривалось, что адвокат реально оказал помощь 20 военнослужащим и представлял их интересы в судах первой и второй инстанции, причем объединение всех этих жалоб в одно производство произошло по инициативе суда, а фактически адвокат работал с двадцатью различными клиентами. Присужденная ко взысканию военным судом гарнизона сумма в пересчете составляла 750 тысяч неденоминированных рублей на каждого заявителя. Это находится в пределах существовавших на тот период расценок на оказание юридической помощи гражданам органами адвокатуры. На снижение указанной суммы могло повлиять то обстоятельство, что все жалобы рассмотрены в одном судебном заседании, но в таком случае суду следовало произвести соответствующие расчеты и указать об этом в определении.

НЕДОСТАТКИ В ОБЗОРНЫХ ДОКУМЕНТАХ ВОЕННЫХ СУДОВ ОКРУГОВ

Так, в Справке о практике рассмотрения дел по жалобам военнослужащих за первое полугодие 1997 года, подготовленной военным судом Северо-Кавказского военного округа указано, что, согласно главе 24-1 ГПК РСФСР, военным судам подсудны лишь жалобы на неправомерные действия должностных лиц, поэтому при принятии жалобы необходимо входить в оценку правомерности обжалуемых действий:

"При поступлении жалобы военнослужащего, связанной с невыплатой причитающегося довольствия, следует установить, выделялись ли в соответствующую воинскую часть денежные средства на соответствующие выплаты. Если деньги не выделялись, то никаких нарушений в действиях командования не усматривается и следует выносить определение об отказе в приеме жалобы в связи с неподсудностью ее военному суду. В том случае, если денежные средства на соответствующие выплаты выделялись, но командование части использовало их не по назначению либо выплачивало их не всем военнослужащим, а по своему усмотрению, в действиях должностных лиц усматриваются признаки нарушения прав военнослужащих и жалоба подлежит рассмотрению по существу".

Данное утверждение противоречит ст. 46 Конституции Российской Федерации, ст. ст. 1 и 3 Закона Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан", в соответствии с которыми гражданами могут быть обжалованы в суд любые действия или решения (бездействие) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных организаций, объединений и должностных лиц, кроме действий (решений), проверка которых отнесена законодательством к исключительной компетенции Конституционного Суда Российской Федерации либо в отношении которых предусмотрен иной порядок судебного обжалования.

Решение же о соответствии или несоответствии обжалуемых действий закону суд, согласно ст. 239-7 ГПК РСФСР, может принять лишь по результатам рассмотрения жалобы по существу, а не при подаче ее заявителем, как предлагается в Справке.

Отдел обобщения судебной практики

Военной Коллегии Верховного Суда

Российской Федерации

Государственная программа « » существует больше десяти лет и сегодня отличается прозрачной и отлаженной функциональностью (). Как и другие подобные проекты, она имеет свои плюсы и минусы. Варианты недостатков аккумулирует судебная практика по военной ипотеке.

Как должен поступать военнослужащий при возникновении споров по ипотеке

По данным статистики, за все время действия программы права граждан нарушались неоднократно, нормы закона соблюдались далеко не всегда. Правительство взяло ситуацию под строгий контроль, поэтому военные все меньше обращаются за помощью в судебные органы.

Если военнослужащий считает, что его обманули, он должен обращаться за помощью в судебный орган. Для этого ему надо проконсультироваться с адвокатом и собрать все необходимые бумаги.

Распространенные проблемы по военной ипотеке

Обеспечение военнослужащих собственным жильем - ключевая цель военной ипотеки ( , Постановление Правительства РФ от 21.02.2005 N 89 (ред. от 29.12.2016) "Об утверждении Правил формирования и ведения реестра участников накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих Министерством обороны Российской Федерации, федеральными органами исполнительной власти и федеральными государственными органами, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба"). Исковые заявления, которые данная категория резидентов РФ подает в суд, чаще всего касаются таких проблем:

• , нажитой в браке;
• увольнение и удаление из реестра участников НИС;
• досрочное увольнение и запрет на использование накоплений.

Раздел квартиры, нажитой в браке

Данная проблема встречается чаще всего. Главный нюанс заключается в том, что жилье, купленное по условиям ВИ, остается в собственности банка, выдающего денежные средства. Поэтому в случае бракоразводного процесса он протестует против раздела недвижимости.

Для предотвращения подобных ситуаций некоторые банковские учреждения просят потенциальных клиентов составить брачный контракт, согласно которому муж/жена военнослужащего не будут претендовать на ипотечную квартиру.

Как показывает практика, такое разбирательство чаще имеет положительные результаты, и военнослужащий в большинстве случаев остается обладателем жилья.

Однако соглашение может оспариваться, если:

• в семье гражданина родился ребенок, и часть материнского капитала ушла на выплату ипотеки;
• капитальный ремонт и перепланировка жилья оплачивались средствами из общего семейного бюджета;
• внесены общие денежные средства для погашения первого взноса за квартиру;
• использовались деньги близких родственников мужа/жены военнослужащего.

При наличии этих фактов вердикт суда может быть не в пользу военного.

Увольнение и исключение из реестров НИС

создает много вопросов касательно правильности участия военнослужащего в накопительно-ипотечной системе.

К примеру, военный подписал контракт о несении службы и автоматически стал участником НИС. Через некоторое время он был уволен по здоровью или сокращению штата, но потом опять восстановлен. В таком случае служащий теряет все свои привилегии и больше не может претендовать на покупку жилья на выгодных условиях. Повторное участие в НИС законом тоже не предусмотрено. Как показывает статистика, большинство решений суда по военной ипотеке в этом вопросе выносится в пользу государства.

Досрочное увольнение и невозможность воспользоваться накоплениями

За все время действия военной ипотеки суд нередко рассматривает дела о невозможности военнослужащему воспользоваться своими накоплениями. Возникает эта ситуация так: офицер покупает квартиру за счет средств, предоставленных НИС, но потом досрочно увольняется. В итоге он должен выплачивать ипотеку деньгами из своего личного бюджета. Финансовая помощь от государства ему больше не доступна.

Обзор судебной практики по возврату ЦЖЗ

Военнослужащий самостоятельно возвращает деньги за ипотеку в банк по индивидуально установленному графику. Если гражданин не рассчитывается по целевому жилищному займу или не выплачивает ипотеку, кредитор (банковское учреждение или ФГКУ «Росвоенипотека») имеет законное право потребовать взыскание через суд. Многие военнослужащие считают, что самым худшим последствием досрочного увольнения является потеря купленной жилой недвижимости.

Другие ситуации по военной ипотеке, требующие рассмотрения в суде

К таким относятся исковые заявления родственников, предъявляющих права на жилье, купленное в рамках ВИ.

Родственники имеют право претендовать на жилье военного, который:

• досрочно уволен по причинам, от него не зависящим;
• считается пропавшим без вести;
• погиб при исполнении.

Близким родственникам гражданина приходится долго отстаивать свои права, но в большинстве случаев суд выносит решение в их пользу. На этом примере можно проследить несовершенство положений ВИ и его последствия для честных военнослужащих.

Судебная практика по военной ипотеке в пользу заемщика

Судебная практика по военной ипотеке свидетельствует о том, что, в сравнении с обычной ипотекой, военная часто решается в сторону заемщика. Верховный суд аргументирует это тем, что обеспечение нормальных условий жизни защитников - главная цель данной государственной программы. Поэтому не может быть такого, чтобы гражданина в офицерском звании правительство лишило возможности получить квартиру.

Суд защищает права резидента, если он пропустил регистрацию по весомой причине. В такой ситуации деньги, положенные военному, перебрасываются на его личный счет в банке. Время на право использования данных средств начинает отсчитываться с даты, когда возникли причины для включения военнослужащего в реестр претендентов на улучшение жилищных условий.

• ДОСРОЧНОЕ УВОЛЬНЕНИЕ С ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ
• ГРУБЫЙ ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ПРОСТУПОК
• СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ДЕЛАМ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
• ВОЕННЫЙ СУД
• НЕВЫПОЛНЕНИЕ УСЛОВИЙ КОНТРАКТА
• СТАТУС ВОЕННОСЛУЖАЩЕГО
• КОНТРАКТНАЯ СЛУЖБА

Досрочное увольнение с военной службы за совершение грубого дисциплинарного поступка – важный вопрос. Однако выявление дисциплинарных проступков и пресечение их в дальнейшем не должно оставаться без внимания со стороны контролирующих органов какой бы сложной не была процедура обнаружения, доказательства и увольнения. Автор на основе анализа судебной практики Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного суда РФ, Дальневосточного окружного военного суда и Хабаровского гарнизонного военного суда разъясняет основные положения о досрочном увольнении с военной службы за совершение грубого дисциплинарного проступка.

• Совершенствование правовых основ государственного регулирования животного мира в Республики Башкортостан
• Результаты оперативно-розыскной деятельности как иные документы в уголовном судопроизводстве России
• Проблемы государственной регистрации прав на линейные объекты
• Механизмы социально-правовой защиты материнства и детства в современной России
• Дисциплинарная ответственность педагогических работников

Военнослужащий по контракту - это профессиональный защитник Родины. Требования к нему отличаются от требований к обычному, гражданскому специалисту. Военнослужащий должен быть верным Военной присяге (обязательству), строго соблюдать Конституцию Российской Федерации, законы Российской Федерации и требования общевоинских уставов; выполнять свой воинский долг умело и мужественно, добросовестно изучать военное дело, беречь государственное и военное имущество; беспрекословно выполнять поставленные задачи в любых условиях, в том числе с риском для жизни, стойко переносить трудности военной службы; быть бдительным, строго хранить государственную тайну; поддерживать определенные общевоинскими уставами правила взаимоотношений между военнослужащими, крепить войсковое товарищество; оказывать уважение командирам (начальникам) и друг другу, соблюдать правила воинского приветствия и воинской вежливости; вести себя с достоинством в общественных местах, не допускать самому и удерживать других от недостойных поступков, содействовать защите чести и достоинства граждан; соблюдать нормы международного гуманитарного права в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Однако человек, принимающий статус «военнослужащего по контракту» помимо обязательств по профессии берет на себя почетный статус защитника Родины.

Досрочное увольнение с военной службы – процесс, возможно, редкий, но необходимый в Вооруженных силах (далее - ВС). Лицо, издающее приказ о досрочном увольнении с военной службы и исключении из списков личного состава части берет на себя большую ответственность – лишает часть боевой единицы. Именно поэтому при вынесении решения он должен детально изучить характер дисциплинарного проступка, обстоятельства и последствия его совершения, форму вины, личность военнослужащего, совершившего дисциплинарный проступок, обстоятельства, смягчающие дисциплинарную ответственность, и обстоятельства, отягчающие дисциплинарную ответственность.

Законодательство

Военные суды и военнослужащий в служебной деятельности руководствуются Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, общевоинскими уставами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации . В своей деятельности военные суды, при рассмотрении дел руководствуются, как и другие суды общей юрисдикции, процессуальным и материальным законодательством, а их решения могут быть обжалованы, наравне с решениями иных судов общей юрисдикции, в Верховный Суд РФ. Особенностью военных судов является то, что они осуществляют правосудие в специфических армейских условиях.

В соответствии со ст. 47 Дисциплинарного устава Вооруженных сил военнослужащие привлекаются к дисциплинарной ответственности за дисциплинарный проступок, то есть противоправное, виновное действие (бездействие), выражающееся в нарушении воинской дисциплины, который в соответствии с законодательством Российской Федерации не влечет за собой уголовной или административной ответственности.

Одним из примеров дисциплинарного проступка можно считать недисциплинированность военнослужащего, проявленную в прибытии с отпуска в расположение части с опозданием. Такой поступок не влечет за собой уголовную или административную ответственность, однако противоречит требованиям, предъявляемым дисциплинарным уставом ВС к военнослужащим.

Судебная практика

В обзоре судебной практики Судебной коллегии по делам военнослужащих (№208-КГ15-5) рассмотрено аналогичное дело и сформулирована позиция Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации по данному вопросу: Допустимо досрочное увольнение с военной службы за совершение грубого дисциплинарного поступка.

В обзоре Судебной коллегии по делам военнослужащих содержится информация о деле, произошедшим в Хабаровском гарнизоне. Согласно материалам Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации, коллегия рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по кассационной жалобе командира войсковой части на решение Хабаровского гарнизонного военного суда от 2 июля 2014 г. и апелляционное определение Дальневосточного окружного военного суда от 16 сентября 2014 г. по заявлению старшего сержанта Джабраилова А. С. об оспаривании действий командира войсковой части, связанных с привлечением заявителя к дисциплинарной ответственности, досрочным увольнением с военной службы.

Из материалов дела следует, что сержант Джабраилов А.С. несвоевременно, с опозданием на одни сутки, прибыл из первой части ежегодного основного отпуска за 2014 год, в связи, с чем приказом от 14 марта 2014 г. ему объявлено дисциплинарное взыскание в виде досрочного увольнения с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта, после чего приказом от 25 марта 2014 г. он был уволен в запас по названному основанию.

При применении к сержанту Джабраилову А.С. дисциплинарного взыскания командир воинской части учел характер дисциплинарного проступка, обстоятельства и последствия его совершения, форму вины, личность заявителя, отсутствие обстоятельств, смягчающих дисциплинарную ответственность, как это предусмотрено законом.

Сержант Джабраилов А.С. был осведомлен о том, что право на проезд в отпуск предоставляется только один раз (согласно п. 5 ст. 11 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" по просьбе военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, основной отпуск может быть предоставлен им по частям с предоставлением в этом случае времени, необходимого для проезда к месту использования отпуска и обратно, один раз).

Кроме того, из письменных объяснений заявителя, данных им в ходе служебного разбирательства, усматривается, что несвоевременное прибытие из отпуска он объяснил забывчивостью.

При таких данных вывод судов первой и апелляционной инстанций о явном несоответствии примененного к сержанту Джабраилову А.С. взыскания тяжести совершенного им проступка основан на неправильном толковании закона.

Таким образом, приказы командира воинской части в части объявления заявителю дисциплинарного взыскания в виде досрочного увольнения с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта, досрочного увольнения с военной службы по указанному основанию и исключения в связи с этим из списков личного состава воинской части являются законными.

На основании изложенного Судебная коллегия по делам военнослужащих решение Хабаровского гарнизонного военного суда от 2 июля 2014 г. и апелляционное определение Дальневосточного окружного военного суда от 16 сентября 2014 г. по заявлению сержанта Джабраилова А.С. отменила в части удовлетворенных требований и приняла по делу новое решение, которым отказала сержанту Джабраилову А.С. в удовлетворении заявления в указанной части.

Является ли данный случай грубым дисциплинарным нарушением?

Является, поскольку был сознательным нарушением сержантом Джабраиловым А.С. условий контракта. Он знал об отсутствии необходимо количества времени на прибытие в воинскую часть после отпуска.

Какие обстоятельства должен учитывать суд при вынесении решения?

Характер дисциплинарного проступка, обстоятельства и последствия его совершения, форму вины, личность заявителя, отсутствие обстоятельств, смягчающих дисциплинарную ответственность.

Список литературы

1. Фатеев И.В., Бошно С.В. Пенсионное обеспечение военнослужащих в политико-правовых координатах // Государственная служба. 2010. № 3. С. 43-46.
2. Бошно С.В. Правовое обеспечение профессиональной деятельности // М.: Издательство Юрайт, 2015.
3. Алтунин С.М. Порядок урегулирования конфликта интересов в федеральных органах государственной власти // Право и современные государства. 2013. № 5.

Азарова Е.Г., кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.

Военными пенсионерами именуются граждане, которые получают пенсию в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей" (далее - Закон о пенсионном обеспечении военнослужащих). Анализ судебной практики свидетельствует об их массовых обращениях в суды разных уровней за защитой своих прав. Хотя рассмотрение таких обращений иногда растягивается на годы, можно констатировать, что споры с законодательной и исполнительной ветвями власти решаются нередко в пользу пенсионеров. К сожалению, есть и противоположные примеры.

Несомненно, что наиболее эффективным способом защиты субъективных прав является возможность доказать неконституционность норм закона, примененных в отношении данного лица. В случае положительного решения по одному или нескольким обращениям все остальные граждане, в делах которых применены нормы, признанные неконституционными, получают возможность пересмотра отрицательных решений по своим делам.

В последние годы обращения военных пенсионеров в Конституционный Суд Российской Федерации во многом были обусловлены принятием Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее - Закон о трудовых пенсиях) и других законов, связанных с реформированием пенсионной системы. Трудовая пенсия складывается из базовой, страховой и накопительной частей, каждая из которых имеет свой источник финансирования: базовая формируется за счет единого социального налога, поступающего в федеральный бюджет, страховая же и накопительная - за счет соответствующих страховых взносов, уплачиваемых в бюджет Пенсионного фонда Российской Федерации (далее - ПФР). Страховые взносы на финансирование страховой и накопительной частей пенсии уплачиваются раздельно, причем на накопительную часть они в настоящее время поступают лишь за граждан, родившихся в 1967 году и позже. Соответствующие взносы подлежат раздельному учету на индивидуальных лицевых счетах застрахованных. При этом лица, за которых уплачены страховые взносы на накопительную часть пенсии, вправе распоряжаться средствами пенсионных накоплений, определяя судьбу их инвестирования и правопреемников, которым эти накопления могут быть выплачены в случае их смерти. Накопительная часть трудовой пенсии может быть назначена и выплачена любому лицу, которым или за которого уплачивались соответствующие страховые взносы, в том числе и военным пенсионерам <1>. Законодатель определяет пенсионные страховые взносы как индивидуально возмездные обязательные платежи, целевое назначение которых - обеспечение права гражданина на получение трудовой пенсии в размере, эквивалентном сумме страховых взносов, учтенной на его индивидуальном лицевом счете (ст. 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"). Это определение охватывает обе разновидности страховых взносов, предназначенных для финансирования как накопительной, так и страховой части пенсии. Однако страховая часть трудовой пенсии по общему правилу пенсионерам, получающим пенсию не по Закону о трудовых пенсиях, выплачиваться не могла. Отметим, что за периоды работы после 1 января 2002 г. страховая часть трудовой пенсии исчисляется непосредственно из страховых взносов работников, отраженных на их индивидуальных лицевых счетах в ПФР. Пенсионеры, работающие по трудовым или гражданско-правовым договорам, приобретают право на ежегодный перерасчет страховой части своей трудовой пенсии. Эти новеллы пенсионного законодательства, не учитывающие особенности правового положения военных пенсионеров, привели к ущемлению их интересов и к обращению за судебной защитой. Ниже комментируются два решения Конституционного Суда по вопросам, связанным с уплатой страховых взносов военными пенсионерами или за военных пенсионеров.

<1> См. п. 4 ст. 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" (далее - Закон о государственном пенсионном обеспечении).

1. В первую очередь на неконституционность создавшейся ситуации обратили внимание пенсионеры из числа адвокатов и предпринимателей. Согласно Закону об обязательном пенсионном страховании (с последующими изменениями и дополнениями) на граждан, самостоятельно обеспечивающих себя работой, в том числе индивидуальных предпринимателей и адвокатов, распространяется обязательное пенсионное страхование. Они обязаны зарегистрироваться в качестве страхователей, своевременно и в полном объеме уплачивать страховые взносы в бюджет ПФР, выполнять другие обязанности, предусмотренные для них законодательством. Поэтому управления ПФР предъявляли иски о взыскании с военных пенсионеров, в частности с адвокатов П.С. Правороцкого, Ю.Ф. Рычкова и А.А. Мидовского, задолженности по страховым взносам. Военные пенсионеры И.А. Стародубов и В.Н. Шишов были зарегистрированы в качестве индивидуальных предпринимателей, но фактически предпринимательскую деятельность не осуществляли. В своих обращениях в Конституционный Суд заявители утверждали, что положения подп. 2 п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 14 и пп. 1 - 3 ст. 28 названного Закона как распространяющие обязательное пенсионное страхование на индивидуальных предпринимателей и адвокатов, получающих военные пенсии, и тем самым допускающие взимание с них страховых взносов без предоставления им по достижении общеустановленного пенсионного возраста равноценного возмещения в виде трудовой пенсии, противоречат ст. ст. 7, 15, 17, 35 (ч. ч. 1 - 3), 39, 55 (ч. ч. 2 и 3) и 57 Конституции Российской Федерации. Кроме того, возложение данной обязанности на индивидуальных предпринимателей приводит к лишению их части назначенной военной пенсии, поскольку при отсутствии дохода от предпринимательской деятельности они вынуждены уплачивать взносы за счет этой пенсии.

Конституционный Суд изложил в своем Определении следующую позицию <1>. Отнеся граждан, самостоятельно обеспечивающих себя работой, к лицам, на которых распространяется обязательное пенсионное страхование, законодатель не предусмотрел какие-либо исключения в отношении тех, кому уже назначены и выплачиваются пенсии из средств федерального бюджета. Как указал Суд в другом своем решении, граждане, самостоятельно обеспечивающие себя работой, подвержены такому же социальному страховому риску в связи с наступлением страхового случая, как и работающие по трудовому договору <2>. Уплата страховых взносов обеспечивает приобретение ими права на получение трудовой пенсии. Поэтому их отнесение к числу лиц, подлежащих обязательному пенсионному страхованию, с учетом цели этого страхования, социально-правовой природы и предназначения страховых взносов, само по себе не может расцениваться как не согласующееся с требованиями Конституции Российской Федерации. Однако, возлагая обязанность уплачивать пенсионные страховые взносы на тех индивидуальных предпринимателей и адвокатов, которым уже выплачивается пенсия по государственному пенсионному обеспечению, законодатель должен гарантировать им возможность реализации пенсионных прав, приобретенных в рамках системы обязательного пенсионного страхования, на равных условиях с иными застрахованными лицами.

<1> Определение от 24 мая 2005 г. N 223-О по запросам мирового судьи судебного участка N 2 г. Калуги и мирового судьи судебного участка N 4 г. Нижнего Новгорода о проверке конституционности положений подп. 2 п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 7 и п. 2 ст. 14 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", а также жалобам граждан Стародубова И.А. и Шишова В.Н. на нарушение их конституционных прав положениями п. 2 ст. 14, пп. 1 - 3 ст. 28 названного Федерального закона.
<2> Определение от 12 апреля 2005 г. N 164-О по жалобе гражданки Кошловской Т.М. на нарушение ее конституционных прав положениями пп. 1 - 3 ст. 28 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации".

Согласно п. 2 ст. 3 Закона о государственном пенсионном обеспечении лицам, имеющим одновременно право на различные пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации, устанавливается одна пенсия по их выбору, если иное не предусмотрено федеральным законом. Право на получение одновременно двух пенсий (по государственному пенсионному обеспечению и трудовой) предоставлено ограниченному кругу граждан, нуждающихся в повышенной социальной защите (п. 3 ст. 3 того же Закона). Следовательно, военным пенсионерам, если только они не относятся к числу лиц, имеющих право на получение одновременно двух пенсий, в настоящее время трудовая пенсия, а именно ее базовая и страховая части, может устанавливаться и выплачиваться только вместо пенсии по государственному пенсионному обеспечению <1>.

<1> Накопительная часть трудовой пенсии, как отмечалось, может выплачиваться одновременно с иными пенсиями, в том числе военной.

Между тем действующее законодательство не предусматривает перевод из федерального бюджета в ПФР средств для формирования расчетного пенсионного капитала при переходе военного пенсионера на трудовую пенсию, что в большинстве случаев не позволяет обеспечить назначение им трудовой пенсии в размере, превышающем их военную пенсию. Тем самым обязанность уплачивать страховые взносы в качестве гарантии, обеспечивающей возможность выбора пенсии, утрачивает какой-либо смысл, поскольку выбор как таковой в подобных случаях заведомо не предполагается. Уплачивая взносы на финансирование страховой части трудовой пенсии, военные пенсионеры не могут рассчитывать и на какую-либо прибавку к своей военной пенсии с учетом сумм, накопленных на их индивидуальных лицевых счетах в ПФР. В то же время индивидуальные предприниматели и адвокаты, продолжающие трудовую (предпринимательскую) деятельность после установления им трудовой пенсии, имеют право на ежегодный перерасчет страховой ее части с учетом поступивших на их индивидуальный лицевой счет страховых взносов (п. 3 ст. 17 Закона о трудовых пенсиях). Тем самым военные пенсионеры были поставлены в худшее положение по сравнению с лицами, получающими трудовую пенсию.

Как вытекает из правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации ранее <1>, равные обязанности граждан в несении бремени по формированию бюджета ПФР предполагают и равные права на получение соответствующего страхового обеспечения с учетом уплаченных ими сумм страховых взносов. Возложение на военных пенсионеров обязанности уплачивать за себя страховые взносы при отсутствии в действующем законодательстве надлежащего правового механизма, гарантирующего им помимо выплаты военной пенсии предоставление и соответствующего страхового обеспечения, не может быть признано объективно оправданным и необходимым с точки зрения защищаемых Конституцией Российской Федерации целей и ценностей и не согласуется с требованиями, вытекающими из ст. ст. 19 (ч. ч. 1 и 2), 39 (ч. 1) и 55 (ч. 3) Конституции. Такое регулирование приводит к необоснованному финансовому обременению военных пенсионеров, неправомерному лишению их части законно заработанного, чем нарушается и ст. 35 (ч. ч. 1 и 2) Конституции.

<1> Постановление от 23 декабря 1999 г. N 18-П по делу о проверке конституционности отдельных положений федеральных законов о тарифах страховых взносов в государственные социальные внебюджетные фонды.

В условиях действующего нормативно-правового регулирования, как отметил Конституционный Суд, цель обеспечения реализации этими лицами права на получение трудовой пенсии и выбора наиболее выгодного для себя варианта пенсионного обеспечения может быть достигнута посредством предоставления им возможности добровольного вступления в правоотношения по обязательному пенсионному страхованию с учреждениями ПФР, которое регулируется ст. 29 Закона об обязательном пенсионном страховании. Пунктом 1 данной статьи в его конституционно-правовом смысле, выявленном в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2004 г. N 19-П, такая возможность применительно к этой категории лиц не исключается.

Конституционный Суд определил, что взаимосвязанные оспариваемые нормативные положения в той части, в какой они возлагают на являющихся военными пенсионерами индивидуальных предпринимателей и адвокатов обязанность уплачивать страховые взносы в бюджет ПФР на финансирование страховой и накопительной частей трудовой пенсии при отсутствии в действующем нормативно-правовом регулировании надлежащего правового механизма, гарантирующего предоставление им соответствующего страхового обеспечения, утрачивают силу и не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами как не соответствующие ст. ст. 19 (ч. ч. 1 и 2), 35 (ч. ч. 1 и 2), 39 (ч. 1) и 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации.

Эта позиция была учтена законодателем. Соответственно, не только заявители, но и все указанные категории военных пенсионеров были освобождены от обязательной уплаты пенсионных страховых взносов и приобрели право вносить их на добровольной основе.

1. Военные пенсионеры, за которых в период их работы по трудовому договору страховые взносы в ПФР платил работодатель, сочли неконституционным отсутствие у них возможности увеличить свою пенсию за счет этих взносов. Гражданин В.В. Наумчик в своей жалобе в Конституционный Суд оспорил конституционность п. п. 2 и 3 ст. 3 Закона о государственном пенсионном обеспечении, предусматривающих возможность установления гражданам, имеющим одновременно право на различные пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации, одной пенсии по их выбору, если иное не предусмотрено федеральным законом, и определяющих круг лиц, которым предоставлено право на получение двух пенсий (граждане, ставшие инвалидами вследствие военной травмы, участники Великой Отечественной войны и др.).

Заявитель с 1963 по 1989 год проходил службу в Вооруженных Силах СССР и получает военную пенсию за выслугу лет. После увольнения с этой службы он работал по трудовому договору и имеет страховой стаж, требуемый для назначения трудовой пенсии по старости. Работодатель уплачивал за него страховые взносы в ПФР, однако последний отказал ему в установлении трудовой пенсии или хотя бы страховой ее части. По мнению заявителя, названные правовые нормы, не предоставлявшие военным пенсионерам право на получение наряду с пенсией за выслугу лет заработанной ими трудовой пенсии по старости, нарушали их конституционные социальные права, что противоречит предписаниям ст. ст. 2, 7, 39 (ч. 1) и 55 (ч. ч. 2 и 3) Конституции Российской Федерации.

Как отметил Конституционный Суд в своем Определении <1>, закрепляя безусловное участие военных пенсионеров в обязательном пенсионном страховании, законодатель должен, как указано в рассмотренном выше Определении от 24 мая 2005 г. N 223-О, гарантировать им возможность реализации пенсионных прав, приобретенных в рамках системы обязательного пенсионного страхования, на равных условиях с иными застрахованными лицами. Иначе вступление в правоотношения по обязательному пенсионному страхованию в качестве гарантии, обеспечивающей им возможность выбора пенсии, утрачивает какой-либо смысл, поскольку выбор как таковой в подобных случаях предопределен.

<1> Определение от 11 мая 2006 г. N 187-О по жалобе гражданина Наумчика В.В. на нарушение его конституционных прав положениями пп. 2 и 3 ст. 3 Федерального закона "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации".

Исключение для военных пенсионеров, работающих по трудовому договору, возможности получить без отказа от военной пенсии страховое обеспечение с учетом объема накопленных страховых взносов лишает смысла пенсионное страхование, которое в подобных условиях превращается лишь в институт изъятия денежных средств, что не согласуется с целями и предназначением такого страхования и приводит к ущемлению их социальных прав, не имеющему объективного и разумного оправдания. Суд определил, что взаимосвязанные нормативные положения пп. 2 и 3 ст. 3 Закона о государственном пенсионном обеспечении и п. 1 ст. 7 Закона об обязательном пенсионном страховании в той части, в какой они, распространяя обязательное пенсионное страхование на работающих по трудовому договору военных пенсионеров, не предусматривают гарантии предоставления им соответствующего страхового обеспечения без отказа от получения военной пенсии, в силу правовых позиций, выраженных Конституционным Судом как ранее, так и в данном Определении, утрачивают силу и не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами как не соответствующие ст. ст. 19 (ч. ч. 1 и 2), 39 (ч. 1) и 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации.

В целях обеспечения реализации социальных прав работающих по трудовому договору военных пенсионеров федеральному законодателю надлежало разработать правовой механизм, гарантирующий им помимо выплаты пенсии по государственному пенсионному обеспечению возможность получать страховую часть трудовой пенсии с учетом страховых взносов, отраженных на их индивидуальных лицевых счетах в ПФР. При этом Конституционный Суд учел, что федеральному законодателю должен быть предоставлен разумный срок для установления надлежащего правового регулирования. Кроме того, вступлением Определения Суда в силу затрагивалась расходная часть бюджета ПФР на 2006 год, неисполнение которого могло привести к недопустимому нарушению прав получателей трудовых пенсий. Это обусловило необходимость установления особенностей его исполнения. Конституционный Суд потребовал обеспечить введение нового правового регулирования в срок не позднее 1 января 2007 г.

Данное Определение позволило военным пенсионерам, за которых уплачивались пенсионные страховые взносы, обращаться в территориальные органы ПФР с заявлениями о назначении им трудовой пенсии, а последние были обязаны их принимать и регистрировать. Хотя такие заявления до внесения изменений в законодательство рассматриваться не могли, они давали основание назначить военным пенсионерам в будущем трудовую пенсию со дня обращения.

Требование Конституционного Суда было реализовано только через полтора года после установленного им срока - Федеральным законом от 22 июля 2008 г. N 156-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам пенсионного обеспечения". Внесены изменения в ст. 7 о пенсионном обеспечении военнослужащих. Лица, на которых распространяется этот Закон, при наличии условий для назначения трудовой пенсии по старости с 1 января 2007 г. приобрели право на одновременное получение военной пенсии за выслугу лет или по инвалидности и трудовой пенсии по старости (за исключением ее базовой части).

В Закон о трудовых пенсиях внесены изменения, согласно которым при исчислении страхового стажа, требуемого для приобретения военными пенсионерами права на страховую часть трудовой пенсии по старости, в страховой стаж не включаются периоды службы, предшествовавшие назначению пенсии по инвалидности, либо периоды службы, работы и иной деятельности, уже учтенные при определении размера пенсии за выслугу лет в соответствии с Законом о пенсионном обеспечении военнослужащих.

При исчислении страхового стажа, требуемого для приобретения права на страховую часть трудовой пенсии по старости, в него включаются периоды работы и (или) иной деятельности, предусмотренные Законом о трудовых пенсиях (в редакции от 22 июля 2008 г.), имевшие место и до дня вступления в силу Закона от 22 июля 2008 г.

От вынесения Конституционным Судом рассматриваемого Определения до принятия названного Закона прошел значительный срок, и не все военные пенсионеры дожили до назначения трудовой пенсии. Поэтому законодатель предусмотрел специальную норму о выплате недополученной ее части членам их семей. В случае смерти военного пенсионера, обратившегося до дня вступления в силу Закона от 22 июля 2008 г. за назначением страховой части трудовой пенсии по старости, не установленной ему своевременно в связи с отсутствием соответствующего правового механизма, недополученная ее часть выплачивается членам семьи, которые относятся к лицам, указанным в п. 2 ст. 9 Закона о трудовых пенсиях, если они проживали совместно с пенсионером на день его смерти. При этом требуется, чтобы их обращение за неполученными суммами последовало до истечения шести месяцев со дня вступления Закона в силу.

Два следующих примера связаны с попытками военных пенсионеров отстоять применение норм Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, предусматривающих их право на перерасчет пенсии в связи с увеличением денежного содержания лиц, проходящих военную службу, в том числе в связи с увеличением реальной стоимости полагавшегося им продовольственного пайка.

1. По вопросу о включении в денежное содержание, из которого исчисляется и пересчитывается военная пенсия, реальной стоимости продовольственного пайка, пенсионеры обращаются за судебной защитой в течение нескольких последних лет. Достаточно сказать, что по этому вопросу Конституционный Суд Российской Федерации принял за период с 2004 по 2008 год около 80 определений <1>.

<1> См., например, Определения Конституционного Суда Российской Федерации 14 декабря 2004 г. N 429-О, от 15 февраля 2005 г. N 18-О и N 57-О, от 30 сентября 2004 г. N 428-О и N 379-О, от 5 ноября 2004 г. N 349-О.

Пенсии лицам, проходившим военную службу, исчисляются согласно Закону о пенсионном обеспечении военнослужащих из денежного довольствия военнослужащих. Для исчисления пенсии учитываются в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации, оклады по должности, воинскому или специальному званию и процентная надбавка за выслугу лет, включая выплаты в связи с индексацией денежного довольствия. В денежное довольствие включается также месячная стоимость соответствующего продовольственного пайка, выдаваемого военнослужащим (ст. 43). Размер пенсий, а также надбавок к ним подлежит пересмотру при увеличении денежного довольствия военнослужащих, исходя из уровня увеличения учитываемого при исчислении пенсий денежного довольствия соответствующих категорий военнослужащих одновременно с его увеличением (п. "б" ч. 1 ст. 49). Стоимость общевойскового продовольственного пайка согласно нормам, установленным Приказом Министра обороны Российской Федерации от 22 июля 2000 г. N 400 "Об утверждении Положения о продовольственном обеспечении Вооруженных Сил Российской Федерации на мирное время", постоянно корректируется. Рассчитывая эту стоимость, Центральное продовольственное управление Министерства обороны Российской Федерации (ЦПУ) исходило из ежемесячных потребительских цен Госкомстата России.

Обращение военных пенсионеров в суды общей юрисдикции, а затем и в Конституционный Суд было вызвано тем, что на протяжении ряда лет (с 1 января 2000 г. по 31 декабря 2004 г.) денежная компенсация военнослужащим взамен положенного им продовольственного пайка ежегодно устанавливалась федеральными законами о федеральном бюджете в размере 20 рублей в сутки. Соответственно, пенсионные отделы военкоматов при исчислении пенсии учитывали не реальную стоимость общевойскового пайка, а 20-рублевую его компенсацию. Разница между этой суммой и реальной стоимостью пайка приводила к "урезанию" пенсии каждого из военных пенсионеров примерно на 900 руб. в месяц <1>. В некоторых регионах суды принимают по таким делам положительные решения. Так, Правобережный районный суд г. Липецка решением от 6 августа 2003 г. (дело N 2-1106/2003) удовлетворил иски военных пенсионеров Н.С. Калугина, А.М. Елисеева, И.А. Кузнецова к облвоенкомату. Липецкий областной суд оставил это решение в силе <2>.

<1> См.: Гацко М.Ф. Социально-правовые проблемы пенсионного обеспечения военнослужащих // Право в Вооруженных Силах. 2006. N 10; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 октября 2006 г. N 470-О по жалобам граждан Долгих Н.М., Максимова Н.А. и Степанова Р.А. В своем заявлении Р.А. Степанов со ссылкой на материалы СМИ и другие источники, не относящиеся к нормативным правовым актам, утверждал, что суточная стоимость продовольственного пайка ежегодно увеличивалась с 31 руб. 75 коп. в 2000 году до 63 руб. 60 коп. в 2006 году. Федеральному законодателю, по его мнению, надлежало учитывать эти суммы в оспариваемых нормах при финансировании расходов Министерства обороны Российской Федерации в целях своевременного и адекватного перерасчета пенсий военным пенсионерам. Однако все эти годы правоприменители исходили из размера выдаваемой военнослужащим взамен продовольственного пайка денежной компенсации за паек (20 руб. в сутки), вследствие чего положения ст. ст. 43 и 49 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей" не исполнялись, что заявитель оценивал как отказ государства от выполнения ранее взятых на себя обязательств - в нарушение права на пенсионное обеспечение данной категории граждан.
<2> См.: Фатаев И., Тимашова Н. На сухом пайке // Новые известия. 2003. 26 сентября.

Однако при рассмотрении данных дел многие суды учитывали позицию Верховного Суда Российской Федерации. Его Судебная коллегия по гражданским делам 19 октября 2004 г. рассмотрела по надзорной жалобе военного комиссариата Самарской области судебные постановления по делу военного пенсионера М. По мнению истца, военный комиссариат неправильно учитывал денежную компенсацию в фиксированном размере 20 руб. в сутки, а не реальную стоимость пайка. Решением районного суда г. Самары от 8 октября 2003 г. иск был удовлетворен. Взыскивая в пользу М. задолженность по пенсии за период с 1 октября 2000 г. по 31 декабря 2002 г. по состоянию на август 2003 г. в сумме 21159 руб. с учетом стоимости продовольственного пайка, суд полагал, что расчет, применяемый ответчиком (на основании федеральных законов о федеральном бюджете на 2000 год и последующие годы), не соответствуя реальной стоимости пайка, ущемлял интересы истца и потому эта стоимость подлежала увеличению на индекс потребительских цен согласно справке Самарского областного комитета государственной статистики от 16 сентября 2003 г. Определениями Самарского областного суда и его судебной коллегии по гражданским делам решение суда было оставлено без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации нашла состоявшиеся по делу судебные постановления подлежащими отмене, усмотрев, что выводы суда были основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. В соответствии с п. 1 ст. 14 Федерального закона "О статусе военнослужащих" продовольственное обеспечение военнослужащих осуществляется по нормам и в сроки, которые устанавливаются Правительством Российской Федерации, в порядке, определяемом Минобороны России, в форме натурального продовольственного обеспечения или выплаты денежной компенсации. Подход для определения указанной части денежного довольствия, учитываемого при расчете и пересмотре пенсий (денежной продовольственной компенсации или месячной стоимости продовольственного пайка), должен быть единообразным, дабы избежать неравенства при определении ее денежного выражения. Следовательно, отмечено в определении Коллегии, пересмотр пенсий бывшим военнослужащим должен производиться исходя из ежемесячной денежной компенсации пайка, установленной федеральным законом для лиц, проходящих действительную военную службу. С учетом того что положения, закрепленные в федеральных законах о бюджете на соответствующие годы, являются обязательными для всех государственных органов, организаций, должностных лиц и граждан, поскольку в них в законодательном порядке определены финансовые расходы, исходя из экономических возможностей государства, никакими другими данными, содержащимися в справках, информациях различных должностных лиц и организаций относительно размеров возможной денежной компенсации взамен продовольственного пайка или его стоимости руководствоваться нельзя. Расчет, представленный истцом, не мог служить правовым основанием для удовлетворения иска, поскольку основой такого расчета является специальный закон - Федеральный закон о федеральном бюджете. На основании изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации своим Определением от 19 октября 2004 г. N 46-В04-19 состоявшиеся решения по делу М. отменила и вынесла новое решение, которым в иске к военному комиссариату Самарской области о взыскании недоплаченной пенсии с учетом индексации ему было отказано <1>.

<1> Судя по данным системы "КонсультантПлюс", это Определение было опубликовано только в журнале "Право в Вооруженных Силах" (2006. N 10) через два года после его вынесения, однако военные комиссариаты представляли его в суды, выступая в качестве ответчиков по соответствующим делам.

В обращениях в Конституционный Суд военные пенсионеры оспаривали и продолжают оспаривать конституционность законоположений, на основании которых суды общей юрисдикции отказывают в удовлетворении их требований о перерасчете пенсий в связи с увеличением реальной стоимости продовольственного пайка <1>. По мнению заявителей, положения федеральных законов о федеральном бюджете, как исключающие возможность пересмотра пенсий, предусмотренного ст. ст. 43 и 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, нарушают их право на увеличение пенсии в порядке, установленном законом, и тем самым - конституционное право на социальное обеспечение, а потому противоречат Конституции Российской Федерации, ее ст. ст. 2, 7, 15, 18, 24 (ч. 2), 29 (ч. 4), 39 (ч. ч. 1 и 3) и 55 (ч. ч. 2 и 3).

<1> Речь идет о периоде до 1 января 2005 г., поскольку с этой даты ст. 14 Закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", регулирующая продовольственное обеспечение военнослужащих, действует в редакции известного Федерального закона от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ, именуемого в печати Законом о монетизации льгот.

Конституционный Суд установил, что правила исчисления и пересмотра пенсий лицам, проходившим военную службу, федеральным законодателем не изменялись, в том числе посредством приостановления действия устанавливающих эти правила норм Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих. Содержащееся в них понятие "денежное довольствие для исчисления пенсии военнослужащим" отличается от понятия "денежное довольствие военнослужащих", определяемого ст. ст. 12 и 13 Федерального закона "О статусе военнослужащих", и имеет самостоятельное нормативное значение для целей исчисления пенсии и ее пересмотра. Оспариваемые же нормы бюджетного законодательства касаются лишь одной из форм продовольственного обеспечения военнослужащих (денежная компенсация взамен продовольственного пайка) и не могут рассматриваться как допускающие отказ от реализации законодательных предписаний о пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу по контракту, и как блокирующие право этих лиц на пересмотр пенсий при увеличении стоимости соответствующего продовольственного пайка, выдаваемого военнослужащим.

Конституционный Суд пришел к выводу, что положения федеральных законов о федеральном бюджете на указанные годы и приложений к ним, относящиеся в системе действовавшего до 1 января 2005 г. нормативного регулирования к порядку реализации лицами, проходящими военную службу по контракту, права на такую форму продовольственного обеспечения, как денежная компенсация взамен продовольственного пайка, сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права данной категории граждан и не предполагают изменение (приостановление) порядка исчисления и пересмотра пенсий военным пенсионерам, установленного специальным законом (ст. ст. 43 и 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих). Конституционно-правовой смысл оспариваемых положений бюджетного законодательства выявлен Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 14 декабря 2004 г. N 429-О <1>.

<1> В Определении по запросу Калининградской областной Думы и жалобам граждан Степанова Р.А. и Тюльпина В.Е. Конституционный Суд отметил, что правоприменительные решения по делам указанных граждан, основанные на оспариваемых ими нормах бюджетного законодательства в истолковании, расходящемся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным в настоящем Определении, подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет других препятствий // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. N 24; Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 11. Ст. 963.

Кроме того, в Определениях от 9 июня 2005 г. N 220-О и от 4 октября 2005 г. N 337-О <1> Конституционный Суд указал: разрешение конкретных требований военных пенсионеров о перерасчете пенсий является прерогативой судов общей юрисдикции и связано с применением подзаконных нормативных актов (Постановление Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 г. N 941 и др.), а также с оценкой представленных сторонами доказательств об увеличении месячной стоимости выдаваемого военнослужащим продовольственного пайка. При этом названные Определения Конституционного Суда распространяются на положения ст. 43 и п. "б" ч. 1 ст. 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих лишь в части, касающейся перерасчета пенсий Министерства обороны Российской Федерации, с учетом того что выдача продовольственного пайка военнослужащим (в отличие от сотрудников органов внутренних дел) не отменялась и до 1 января 2005 г. производилась в соответствии со ст. 14 Федерального закона "О статусе военнослужащих" <2>.

Конституционный Суд уже в 2008 году определил, что положения ст. ст. 43 и 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих по своему смыслу предполагают обязанность органов государственной власти обеспечить надлежащие условия для реализации права военнослужащих на исчисление пенсий исходя из денежного довольствия с учетом месячной стоимости соответствующего продовольственного пайка, а также на увеличение их размеров при повышении стоимости пайка, в том числе определить эту стоимость в нормативном правовом акте. Было отмечено также, что правоприменительные решения, основанные на акте, который хотя и не был признан не соответствующим Конституции в результате разрешения дела в конституционном судопроизводстве, но которому в ходе применения по конкретному делу суд общей юрисдикции придал истолкование, расходящееся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом, подлежат пересмотру в установленном законом порядке. Иное означало бы, что суд может придавать такому акту иной смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, чего в силу ст. ст. 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции Российской Федерации он делать не вправе. Иначе говоря, правоприменитель при реализации своих полномочий не может придавать оспариваемым положениям бюджетного законодательства значение, которое расходилось бы с их конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом Российской Федерации в указанных выше решениях, сохраняющих свою силу и являющихся общеобязательными. Обеспечение же правильности выбора, применения и истолкования правовых норм, в том числе с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, при рассмотрении судами общей юрисдикции дел по искам военных пенсионеров о перерасчете пенсий, проверка осуществленной ими оценки представленных доказательств об увеличении стоимости продовольственного пайка возложены на соответствующие инстанции этих судов и не входят в полномочия Конституционного Суда, как они определены в ст. 125 Конституции Российской Федерации и ст. 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" <1>.

Несмотря на, казалось бы, вполне определенную позицию Конституционного Суда по данному вопросу, суды общей юрисдикции не принимают ее во внимание. Об этом свидетельствуют обращения в Конституционный Суд военных пенсионеров из Амурской, Архангельской, Мурманской, Нижегородской, Оренбургской, Рязанской, Ульяновской, Саратовской, Тамбовской, Челябинской, Читинской, Ярославской областей, Алтайского и Приморского краев, городов Москвы и Санкт-Петербурга и некоторых других субъектов Российской Федерации. Об этом свидетельствует, в частности, и позиция Московского городского суда. Так, решением Мещанского районного суда г. Москвы от 14 марта 2005 г. было постановлено взыскать с военного комиссариата г. Москвы задолженность в пользу Груздева А.А. 22272 руб. и в пользу Усачева Ю.В. - 23744 руб. Президиум Московского городского суда, рассмотрев данное гражданское дело в порядке надзора, отменил решение суда как незаконное. В Постановлении, в частности, говорится, что в соответствии с Бюджетным кодексом Российской Федерации и федеральными законами о федеральных бюджетах на соответствующие годы правоотношения, в которые вступает Военный комиссариат г. Москвы в области пенсионного обеспечения с лицами, уволенными с военной службы, являются исполнением бюджета <1>. Постановлением Президиума Московского городского суда от 29 июня 2006 г. по делу N 44г-429 признано незаконным решение Хорошевского районного суда г. Москвы от 20 июня 2005 г., которым постановлено произвести перерасчет пенсии Ефимьеву Б.Р. с учетом реальной стоимости продовольственного пайка, выплатить образовавшуюся задолженность и на будущее время производить выплату пенсии также из расчета реальной стоимости этого пайка. В Постановлении, в частности, сказано: учитывая, что положения, закрепленные в названных Федеральных законах, являются обязательными для всех государственных органов, организаций, должностных лиц и граждан, поскольку в них в законодательном порядке определены финансовые расходы, исходя из экономических возможностей государства, никакими другими данными, содержащимися в справках, информациях различных должностных лиц и организаций относительно размеров возможной денежной компенсации взамен продовольственного пайка или его стоимости, руководствоваться нельзя. Мотивация данного Постановления буквально воспроизводит текст приведенного выше Определения Верховного Суда. Кроме того, Мосгорсуд отметил, что при решении данного вопроса необходимо учитывать ст. 10 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, согласно которой выплата пенсий военным пенсионерам обеспечивается за счет средств федерального бюджета.

Таким образом, проведенный анализ судебной практики по данному вопросу позволяет сделать ряд печальных выводов. Конституционный Суд не признал оспариваемые нормы неконституционными, однако определил приоритет специального пенсионного закона над бюджетным законодательством. Но им в связи с этим не была признана неконституционной правоприменительная практика органов, осуществляющих пенсионное обеспечение. Соответственно, Судом был предложен механизм учета требований военных пенсионеров лишь путем их индивидуального обращения в суд общей юрисдикции, хотя решения, расходящиеся с правовой позицией Конституционного Суда, касались всех без исключения пенсионеров, которым пенсия была назначена до 1 января 2005 г., т.е. миллионов граждан. Суды общей юрисдикции принимали по одинаковым делам прямо противоположные решения, что вносило разнобой в судебную практику и вызывало обоснованные претензии граждан, которым было отказано в исках. Верховный Суд, сформулировав ранее Конституционного Суда отличную от него позицию, в частности, признав приоритет бюджетного законодательства над пенсионным, не обнародовал эту позицию официально и не пересмотрел ее после опубликования Конституционным Судом иного мнения. В то же время пенсионные органы Минобороны, выступая в судах в качестве ответчиков, предъявляли в подтверждение своей правоты приведенное выше определение Верховного Суда. Это приводило и приводит к отрицательным судебным решениям по многим делам, демонстрирует неуважение судов общей юрисдикции во главе с Верховным Судом к неоднократно и определенно выраженной и обязательной для всех без исключения позиции Конституционного Суда. В итоге некоторая экономия бюджетных средств за счет пенсионеров сказывается на авторитете всей судебной системы.

1. Масштаб нарушения и судебной защиты прав пенсионеров можно проиллюстрировать и другим примером, касающимся всех тех, кому военная пенсия была назначена до 1998 года. Эти граждане добивались восстановления своих прав более десяти лет. В решение проблемы были вовлечены высшие органы исполнительной и судебной власти.

Согласно ст. 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, как отмечалось, назначенные пенсии подлежат пересмотру исходя из уровня увеличения учитываемого при исчислении пенсий денежного довольствия соответствующих категорий военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов одновременно с его увеличением, а в силу ст. 43 этого Закона оклады по должности, воинскому или специальному званию для исчисления пенсии учитываются в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации.

Наличие такой зависимости при недостатке бюджетных средств сдерживало увеличение содержания военнослужащих, поскольку автоматически влекло за собой увеличение пенсий. В итоге был найден следующий выход. Оклады денежного содержания в 1995 - 1998 годах были увеличены не постановлением Правительства, а приказами Минобороны и МВД России, к тому же официально не опубликованными. Это повлекло за собой многочисленные обращения пенсионеров в суд и положительные судебные решения.

Так, Е., являясь пенсионером Минобороны с 1994 года, предъявил иск военному комиссариату о перерасчете и взыскании недополученной пенсии, ссылаясь на то, что с 1 января 1995 г. военнослужащим были увеличены должностные оклады на 25%, однако его пенсия не была пересмотрена. Решением районного суда от 11 июля 2003 г., оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам и президиумом городского суда, в удовлетворении исковых требований было отказано. Судебные инстанции исходили из того, что изданный во исполнение постановления Правительства Приказ Министра обороны Российской Федерации от 10 января 1995 г. N 20 о выплате с 1 января 1995 г. военнослужащим окладов с увеличением на 25% решением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 августа 1997 г. был признан незаконным (недействующим) со дня его издания. Поэтому оснований для увеличения пенсии Е., равно как и для взыскания задолженности по недополученным суммам, не имелось.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда, рассмотрев дело в порядке надзора <1>, нашла состоявшиеся по делу судебные постановления подлежащими отмене, полагая, что при разрешении спора судом было допущено неправильное применение и толкование норм материального права.

<1> См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14 июля 2006 г. по делу N 5-В06-35 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2008 N 8 (извлечение); Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2008 г. (утв. Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2008 г.). Аналогичную позицию Верховный Суд занимал и ранее (см. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 июня 2001 г. N 83-ВПР01-2 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002. N 1).

Согласно абзацу третьему Постановления Правительства Российской Федерации от 7 декабря 1994 г. N 1349 "О дополнительных мерах по усилению социальной защиты личного состава Вооруженных Сил Российской Федерации, внутренних войск и органов внутренних дел" Министру обороны Российской Федерации было предоставлено право устанавливать военнослужащим Вооруженных Сил оклады по воинской должности (должностные оклады) с увеличением на 25% за службу в Вооруженных Силах. Во исполнение указанного Постановления Министр обороны издал соответствующий Приказ, который вступившим в законную силу решением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 августа 1997 г. N ГКПИ97-319 был признан незаконным (недействующим) со дня издания, так как не прошел государственную регистрацию в Министерстве юстиции Российской Федерации и не был опубликован для всеобщего сведения. Однако это решение не повлияло на размеры выплат военнослужащим, оклады которым фактически были увеличены. Во исполнение указанного выше Постановления Министром обороны 4 февраля 1998 г. был издан Приказ N 61, подтверждающий смысл Приказа от 10 января 1995 г., которым предусматривались не только выплата должностных окладов военнослужащим с увеличением на 25%, но и перерасчет в связи с этим пенсий военным пенсионерам с 1 марта 1998 г. Повышение должностных окладов, таким образом, было осуществлено посредством делегирования Правительством соответствующих полномочий Министру обороны. Учитывая, что Приказ от 10 января 1995 г. был направлен на улучшение материального положения военнослужащих и, несмотря на его отмену (по формальным основаниям), фактически явился основанием увеличения должностных окладов военнослужащим, пенсии подлежали перерасчету с 1 января 1995 г. При таких обстоятельствах вынесенные судебные постановления нельзя было признать законными и обоснованными, они подлежали отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, с учетом изложенных в определении обстоятельств.

С учетом позиции Верховного Суда суды принимали положительные решения по искам пенсионеров. Сложившееся положение привело к принятию Указа Президента Российской Федерации от 18 октября 2007 г. N 1373с "О некоторых мерах по обеспечению социальной защиты отдельных категорий пенсионеров". Он постановил произвести лицам, проходившим военную службу, службу в органах внутренних дел Российской Федерации, единовременную доплату к пенсиям в связи с увеличением военнослужащим и сотрудникам органов внутренних дел окладов по воинской должности (должностных окладов) на 25% на основании Постановлений Правительства Российской Федерации:

от 15 августа 1994 г. N 961 "О предоставлении Главнокомандующему Пограничными войсками Российской Федерации права установления дополнительных выплат военнослужащим и гражданскому персоналу Пограничных войск Российской Федерации" - за период с 1 октября 1994 г. по 31 декабря 1997 г.;

от 7 декабря 1994 г. N 1349 "О дополнительных мерах по усилению социальной защиты личного состава Вооруженных Сил Российской Федерации за службу в Федеральном агентстве правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации, органах контрразведки Российской Федерации (органах федеральной службы безопасности), Пограничных войсках Российской Федерации, Вооруженных Силах Российской Федерации, внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации и органах внутренних дел Российской Федерации, внутренних войск и органов внутренних дел" - за период с 1 января 1995 г. по 28 февраля 1998 г.

Министру обороны, Министру внутренних дел и директору ФСБ России было предписано в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих обеспечить в 2008 году выплату единовременной доплаты к пенсиям лицам, проходившим военную службу, службу в органах внутренних дел Российской Федерации, за названные выше периоды, но не ранее даты увольнения их с военной службы (службы), исходя из 25% оклада по воинской должности (должностного оклада), из процентной надбавки за выслугу лет и из размера пенсии, из которых она исчислена по состоянию на 1 января 2008 г.

Согласно п. 3 Указа лица, получившие на основании судебных решений и (или) по другим основаниям доплату к пенсии с учетом увеличенного на 25% оклада по воинской должности (должностного оклада) за названные выше периоды, права на получение единовременной доплаты не имеют.

Поскольку Указ явился следствием обращений военных пенсионеров за судебной защитой, им был обоснованно решен вопрос о доплате к пенсиям только тем из них, в отношении которых судебных решений не было. Но, как оказалось на практике, суммы, определенные органами, осуществляющими пенсионное обеспечение, на основании Указа, и суммы, установленные решениями судов, не всегда совпадают. Естественно, что пенсионеры, получившие по суду меньшие суммы, теперь претендуют на часть единовременной доплаты, равную разнице между двумя указанными выплатами. Однако правоприменительные органы на основании п. 3 Указа отказывают в удовлетворении их обращений, что представляется необоснованным. Эта правовая норма устанавливает запрет на получение полной единовременной доплаты и не говорит о невозможности получить ее часть. Такая возможность с очевидностью вытекает из всего содержания Указа, поскольку он фактически принят с целью предотвращения дальнейших обращений пенсионеров в суды. Отказ в получении части доплаты к пенсии приводит к разному пенсионному обеспечению пенсионеров, имевших равное денежное содержание и равную выслугу, в зависимости от того, обращались они в суд или не обращались, что противоречит ст. 19 Конституции Российской Федерации. Такая правоприменительная практика, помимо прочего, воспринимается и как наказание пенсионеров за их обращение в суд.

Вторая категория граждан, обращающихся в суд за получением единовременной доплаты, - члены семей умерших пенсионеров. О них в Указе вообще не упоминается. Закон о пенсионном обеспечении военнослужащих содержит правила о выплате суммы пенсии, причитавшейся пенсионеру и оставшейся недополученной в связи с его смертью, членам семьи умершего, производившим похороны, и об их наследовании в других случаях на общих основаниях (ст. 63). Часть третья Гражданского кодекса Российской Федерации закрепила право на получение подлежавших выплате наследодателю, но не полученных им при жизни по какой-либо причине пенсий за членами семьи умершего и его нетрудоспособными иждивенцами. При их отсутствии или непредъявлении требований о выплате указанных сумм в установленный срок соответствующие суммы включаются в состав наследства (ст. 1183). Системное толкование указанных статей Закона и Кодекса позволяет сделать вывод, что речь идет не о начисленных , а о причитавшихся пенсионеру суммах, размер которых в рассматриваемых случаях должен был быть определен в соответствии со ст. 49 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, предусматривающей пересмотр пенсий исходя из уровня увеличения учитываемого при их исчислении денежного довольствия. Ранее по вопросу доплат сумм пенсий, причитавшихся пенсионерам в связи с перерасчетом им пенсий с 1 января и с 1 июля 1999 г. в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 19 января 1999 г. N 72, изданным во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 24 декабря 1998 г. N 1638, но не полученных ими при жизни , Главное управление военного бюджета и финансирования Министерства обороны Российской Федерации в письме от 18 января 2000 г. N 180/13/1-22 указывало следующее: "В соответствии с действующим законодательством причитавшаяся пенсионеру из числа военнослужащих и членов их семей в связи с перерасчетом сумма пенсий, не полученная им при жизни, выплачивается членам его семьи (наследникам) при условии, что документы, дающие право на перерасчет пенсии, поступили в военный комиссариат области до дня смерти пенсионера, а если перерасчет связан с изменением группы инвалидности, то при условии, что решение учреждения государственной службы медико-социальной экспертизы об установлении более высокой группы инвалидности или об изменении причинной связи инвалидности состоялось при жизни пенсионера и до дня смерти он приобрел право на перерасчет пенсии . Следовательно, право на перерасчет пенсии определяется до дня смерти пенсионера. Аналогично должен решаться данный вопрос о перерасчете пенсий... при повышении денежного довольствия военнослужащих. При этом учитываются не только дата, с которой повышено денежное довольствие военнослужащих, но и дата подписания Указа Президента Российской Федерации либо Постановления Правительства Российской Федерации о повышении денежного довольствия. В связи с этим члены семьи пенсионеров, умерших после 1 января и 1 июля 1999 года, пенсия которым не пересчитана из увеличенных окладов по должности и воинскому званию, имеют право на получение недополученных сумм пенсий умерших пенсионеров, а также единовременного пособия и пособия на погребение из пересчитанных размеров пенсий... " <1>. Сказанное дает основание для вывода о том, что члены семей умерших пенсионеров вправе получить полагавшуюся им доплату не на основании Указа, а на основании ст. 63 Закона и названных норм Гражданского кодекса Российской Федерации. Подтверждает высказанную правовую позицию и приводившаяся выше норма п. 8 ст. 4 Федерального закона от 22 июля 2008 г. N 156-ФЗ, согласно которой в случае смерти пенсионера, обратившегося до дня вступления этого Закона в силу за назначением страховой части трудовой пенсии по старости, не установленной ему своевременно в связи с отсутствием правового механизма, регулирующего ее установление, причитающиеся ему суммы страховой части трудовой пенсии по старости выплачиваются членам его семьи .

<1> Приводится по изданию: Золотухин Г.А., Копытов А.В. Комментарий законодательства о пенсионном обеспечении граждан, проходивших военную службу, и членов их семей. 2-е изд., доп. и перераб. // За права военнослужащих. 2002.

Поскольку повышение денежного довольствия в рассматриваемых случаях осуществлялось не на основании Указа от 18 октября 2007 г. N 1373с, а на основании названных в нем Постановлений Правительства, представляется, что пенсионерам, умершим после принятия этих Постановлений, причиталась пенсия в размере, исчисленном исходя из увеличенного в соответствии с данными Постановлениями денежного довольствия. Соответствующие суммы, не полученные пенсионерами при жизни, подлежат на основании названных выше правовых норм, в том числе ч. 1 ст. 1183 ГК РФ, выплате указанным в ней лицам либо при определенных ч. 3 этой статьи условиях должны быть включены в состав наследства.

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПО ЖАЛОБАМ

ВОЕННОСЛУЖАЩИХ НА ДЕЙСТВИЯ И РЕШЕНИЯ ОРГАНОВ ВОЕННОГО

УПРАВЛЕНИЯ И ВОИНСКИХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ

Настоящий обзор подготовлен на основании обзоров и справок окружных и флотских военных судов, а также практики Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации за 1999 год.

В 1999 году был принят Федеральный конституционный закон "О военных судах Российской Федерации", утверждено Положение о порядке прохождения военной службы, Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял постановление No. 9 от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", что требует определенной корректировки судебной практики военных судов по гражданским делам.

В обзоре на основе анализа судебной практики военных судов и Военной коллегии даются некоторые рекомендации по применению новых положений закона, а также приведены статистические данные о работе военных судов по рассмотрению дел указанной категории в 1999 году, проанализированы ошибки, допущенные судами при рассмотрении дел, и отдельные спорные вопросы, возникшие в судебной практике.

СТАТИСТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ О РАССМОТРЕНИИ СУДАМИ ЖАЛОБ

В 1999 году продолжался рост количества поступающих в суды жалоб военнослужащих на действия органов военного управления и воинских должностных лиц.

Всего военными судами в анализируемом периоде рассмотрено 47415 таких жалоб.

Динамика этого процесса показана ниже.

ГодКоличество жалоб

Как свидетельствуют статистические данные, подавляющее число рассмотренных жалоб судами удовлетворено.

Результаты рассмотрения военными судами жалоб военнослужащих МО РФ:

Отказано в удовлетворении жалоб - 5%;

Жалобы удовлетворены - 88%;

Иные решения - 7%.

Назначение (снижение) в должности - 0,197%;

Несвоевременное присвоение воинского звания - 0,007%;

Перевод (отказ в переводе) по службе - 0,161%;

Снижение (лишение) воинского звания - 0,005%;

Иные жалобы - 1,598%;

Жилищные споры - 2,026%;

Иные жалобы по службе - 3,214%;

Увольнение (отказ в увольнении) с военной службы - 7,132%;

Нарушение условий контракта - 1,485%;

Необоснованное привлечение к материальной ответственности - 0,559%;

Необеспечение положенными видами довольствия - 83,617%.

Данные о количестве рассмотренных жалоб

по окружным и флотским военным судам

───────────────────────────────────────────────┬──────────────────

Название суда│ Количество жалоб

───────────────────────────────────────────────┼──────────────────

Дальневосточный окружной военный суд│4384

Восточно - Сибирский окружной военной суд│798

Ленинградский окружной военный суд│4983

Московский окружной военный суд│10047

4-й окружной военный суд│585

Приволжский окружной военный суд│2690

Западно - Сибирский окружной военный суд│1443

Северо - Кавказский окружной военный суд│2175

Уральский окружной военный суд│961

Балтийский флотский военный суд│2720

Северный флотский военный суд│5497

Тихоокеанский флотский военный суд│4145

3-й окружной военный суд│6987

───────────────────────────────────────────────┴──────────────────

ВОПРОСЫ ПОДСУДНОСТИ И ПОРЯДКА РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ

С принятием Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации" подсудность гражданских дел военным судам расширена: наряду с жалобами на действия органов военного управления и воинских должностных лиц на военные суды возложено также рассмотрение исков о защите прав военнослужащих.

Критерии, которыми необходимо руководствоваться при решении вопроса о порядке рассмотрения дела, указаны в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих".

Окружным и флотским военным судам при установлении ошибок нижестоящих судов в определении того, в каком процессуальном порядке - исковом или предусмотренном главой 24(1) ГПК РСФСР - должны были быть рассмотрены требования военнослужащего, следует прежде всего проверять существо принятого решения и учитывать положения ч. 2 ст. 306 ГПК РСФСР о том, что не может быть отменено правильное по существу решение суда по одним лишь формальным соображениям.

Необоснованная передача жалобы из военного в районный суд.

Военным судом - войсковая часть 97697 - была допущена ошибка при рассмотрении жалобы Архипова по поводу досрочного увольнения в запас за совершение проступка, порочащего честь военнослужащего: суд, приняв жалобу к производству с соблюдением правил подсудности, в дальнейшем по ходатайству заявителя передал ее для рассмотрения в районный суд в связи с нахождением там большинства доказательств.

Военный суд - войсковая часть 16666 - обоснованно отменил это решение суда первой инстанции. Данное дело подсудно военному суду, а согласно ст. 122, ч. 1 ГПК РСФСР, дело, принятое судом к производству с соблюдением правил подсудности, должно быть разрешено им по существу.

В соответствии с определением Конституционного Суда Российской Федерации от 4 июня 1998 г. по жалобе Генина пункт 1 части 2 статьи 122 ГПК РСФСР о возможности передачи дела на рассмотрение другого суда по мотивам нахождения в том месте большинства доказательств признан не соответствующим Конституции РФ.

Ходатайство Архипова в данном случае не могло служить поводом для принятия указанного решения, поскольку по смыслу ст. 118 ГПК РСФСР, обратившись с жалобой в военный суд, он утратил право на обращение с этими же требованиями в другой суд.

Необоснованный отказ в принятии жалобы по мотивам недостаточности представленных доказательств.

Заместитель председателя военного суда Курского гарнизона отказал Стригункову в принятии его жалобы по поводу неправильного исчисления сроков военной службы в связи с тем, что представленных заявителем доказательств недостаточно для вывода о нарушениях закона со стороны командования.

Московский окружной военный суд правильно расценил решение судьи как незаконное. Отменяя определение и направляя жалобу на новое рассмотрение в тот же суд со стадии принятия ее к производству, суд второй инстанции указал, что отказ в принятии жалобы по мотивам отсутствия нарушения норм материального права противоречит требованиям ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, а также статьям 3 и 4 ГПК РСФСР.

Стригунков обратился в суд с жалобой в порядке главы 24(1) ГПК РСФСР, поэтому он в силу ст. 6 Закона РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" освобождается от обязанности доказывать незаконность обжалуемых действий, а обязан доказать факт нарушения своих прав и свобод. Кроме того, в силу ст. 129 ГПК РСФСР недостаточность представленных доказательств вообще не является основанием для отказа судьи в принятии жалобы.

Общественное объединение для осуществления уставных целей имеет право представлять и защищать как свои права, так и права и законные интересы других граждан в органах государственной власти, органах местного управления и общественных объединениях.

Общероссийское политическое движение "В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки" обратилось в военный суд Московского гарнизона с заявлением в защиту интересов нескольких военнослужащих, в котором обжаловались действия Министра обороны РФ и ряда других воинских должностных лиц.

Суд отказал названному движению в принятии заявления со ссылкой на ст. 129 ГПК РСФСР, мотивируя отказ в основном тем, что заявление от имени заинтересованного лица подано лицом, не имеющим полномочий на ведение дела.

Военный суд Московского военного округа решение суда первой инстанции оставил без изменения.

Председателем Военной коллегии на указанные судебные решения принесен протест, в котором ставился вопрос об их отмене в связи с нарушением норм процессуального права.

Ссылаясь на требования ст. 42 ГПК РСФСР, согласно которым общественные организации могут обращаться в суд с заявлением в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц лишь в случаях, предусмотренных законом, военный суд гарнизона в своем решении указал, что Федеральный закон "Об общественных объединениях" и Закон РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" не предусматривают возможности общественным организациям обращаться в суд в защиту прав военнослужащих.

Данная позиция суда, указывалось в протесте, является несостоятельной, поскольку согласно положению, содержащемуся в ч. 5 ст. 27 Федерального закона "Об общественных объединениях", для осуществления уставных целей общественное объединение имеет право представлять и защищать как свои права, так и права и законные интересы других граждан в органах государственной власти, органах местного управления и общественных объединениях.

С учетом данной нормы Закона суду следовало истребовать Устав названного выше общероссийского движения для уточнения его целей, после чего решить вопрос о приеме заявления или об отказе.

Военная коллегия согласилась с протестом, отменила состоявшиеся по делу судебные решения и материалы с заявлением направила на новое рассмотрение в тот же военный суд гарнизона (1н-59/99).

Действия органов предварительного следствия, выразившиеся в избрании меры пресечения, отстранении от должности, производстве обыска, а также постановление об отказе в возбуждении уголовного дела могут быть обжалованы заинтересованным лицом в суд, и такая жалоба должна рассматриваться судом в порядке, предусмотренном УПК РСФСР.

Новиков обжаловал действия органов предварительного следствия, выразившиеся в избрании в отношении него меры пресечения в виде подписки о невыезде, вынесении постановления об отстранении его от должности и производстве обыска.

Военный суд - войсковая часть 74039, рассмотрев жалобу Новикова в порядке, предусмотренном главой 24(1) ГПК РСФСР, признал действия органов следствия законными и отказал в ее удовлетворении.

Военный суд Балтийского флота это решение отменил и производство по делу прекратил, сославшись на требования ст. 239(3) ГПК РСФСР, согласно которым не могут быть обжалованы индивидуальные и нормативные акты, в отношении которых законом предусмотрен иной порядок судебного обжалования. По мнению военного суда флота, жалобы на действия органов дознания и следствия, в соответствии со ст. 218 УПК РСФСР, подаются прокурору. Уголовно - процессуальный закон предусматривает исчерпывающий перечень обжалуемых в суд действий органов предварительного следствия, поэтому жалоба Новикова ошибочно принята к производству суда, - она подлежала разрешению в рамках уголовного дела в порядке, предусмотренном УПК РСФСР.

В протесте председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене определения военного суда флота и направлении дела на новое рассмотрение в кассационном порядке по следующим основаниям.

Согласно требованиям ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод и обеспечивается право обжаловать в суд решения и действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц.

В постановлениях Конституционного Суда РФ от 3 мая 1995 г. No. 4-П и от 2 июля 1998 г. No. 20-П указано, что это право вытекает также из закрепленного в ст. 21 Конституции РФ принципа охраны достоинства личности, предполагающего, в частности, обязанность государства обеспечивать каждому возможность отстаивать свои права в споре с любыми органами и должностными лицами, в т.ч. осуществляющими предварительное расследование по уголовным делам.

Действительно, ст. 218 УПК РСФСР предполагает подачу жалобы на действия следователя лишь прокурору и не предусматривает специального судебного порядка обжалования действий следователя. Однако положения ч. 1 ст. 218 УПК РСФСР Конституционным Судом РФ в постановлении от 23 марта 1999 г. No. 5-П признаны не соответствующими Конституции РФ, поскольку они, по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, исключают в ходе предварительного расследования для заинтересованных лиц, конституционные права которых нарушены, возможность судебного обжалования действий и решений органов дознания, следователя или прокурора, связанных в том числе с производством обыска. Поэтому обращение Новикова в суд с жалобой за судебной защитой своих прав следует признать правомерным.

Вопрос о соблюдении судом первой инстанции порядка разрешения данной жалобы при рассмотрении дела в кассационном порядке не исследовался, хотя по смыслу закона она подлежала разрешению по правилам не гражданского, а уголовного судопроизводства.

Военная коллегия, исходя из постановлений Конституционного Суда РФ по данной проблеме, согласилась с протестом и отменила определение военного суда Балтийского флота, а дело направила в этот же суд на новое рассмотрение в кассационном порядке (5н-183/99).

При разрешении аналогичной проблемы по делу Эзрохи правильную позицию занял военный суд Московского военного округа.

Эзроха обжаловал в военный суд Люберецкого гарнизона постановление военного прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ч. Судья, проверив материалы жалобы в порядке гражданского судопроизводства, признал постановление прокурора законным и обоснованным.

Вместе с тем, в соответствии с п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 года No. 10 не могут быть обжалованы в суд в порядке, предусмотренном Законом РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" действия следователя или прокурора, в отношении которых уголовно - процессуальным законом установлен иной порядок обжалования.

В п. 2 постановления Конституционного Суда РФ от 13 ноября 1995 года No. 13-П разъясняется, что с учетом положения ст. 46 Конституции РФ, жалобы на процессуальные документы, постановленные органами предварительного расследования, должны рассматриваться в порядке, установленном уголовно - процессуальным законодательством для судебной проверки действий и решений органов дознания, следователей и прокуроров.

Такой порядок обжалования установлен главой 19 УПК РСФСР, однако он не был применен судьей при рассмотрении жалобы Эзрохи.

Рассмотрев дело в кассационном порядке, военный суд округа обоснованно отменил постановление судьи, а материалы по жалобе направил в тот же суд для разрешения по существу в порядке уголовного судопроизводства.

ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ, СРОКИ ОБЖАЛОВАНИЯ

В соответствии с п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" жалобы военнослужащих на неправомерные действия воинских должностных лиц и органов военного управления, содержащие требования о защите нарушенного права, должны приниматься судом к рассмотрению независимо от истечения установленного законом трехмесячного срока для обращения в суд. Истечение срока на обращение в суд, о котором заявлено лицом, чьи действия обжалуются, является основанием к вынесению судом решения об отказе в удовлетворении жалобы, если отсутствуют уважительные причины пропуска этого срока.

Как видно из представленных в Военную коллегию обзоров и справок, в военных судах сложилась правильная практика решения вопросов о сроках на обращение в суд. Однако нарушения судами требований закона о порядке рассмотрения жалоб, поданных с пропуском установленного срока, все еще встречаются. В связи с этим необходимо учитывать следующее.

По смыслу закона суд должен принимать к своему производству на общих основаниях жалобы, поданные с пропуском установленных статьей 239(5) ГПК РСФСР сроков.

В случае подачи жалобы с пропуском указанных сроков в ходе досудебной подготовки, наряду с другими вопросами, предусмотренными ст. 142 ГПК РСФСР, заявителю следует предложить представить необходимые доказательства, свидетельствующие о причинах пропуска срока на обжалование.

В судебном заседании жалоба рассматривается в порядке, предусмотренном ГПК РСФСР, и, если ответчик до вынесения решения (в любой стадии процесса до судебных прений) не заявит о пропуске заявителем указанного срока, суд выносит решение по существу жалобы без обсуждения вопроса о восстановлении срока на обращение в суд, поскольку не вправе делать это по своей инициативе.

Если же ответчик заявит о применении исковой давности, суд исследует обстоятельства, касающиеся причин пропуска срока на обжалование, и обсуждает вопрос о возможности его восстановления. При положительном решении данного вопроса суд должен указать в решении мотивы, по которым причины пропуска срока признаны уважительными, и разрешить жалобу по существу.

В случае отказа в восстановлении пропущенного срока суд, указав в решении мотивы, по которым причины пропуска срока признаны неуважительными, отказывает в удовлетворении жалобы в связи с пропуском срока на обращение в суд, даже если содержащиеся в жалобе требования заявителя правомерны.

Правильное решение принято военным судом Дальневосточного военного округа по делу офицера Сердцева, который обжаловал в суд отказ командования возместить ему командировочные расходы по установленным нормам.

Сердцев, прибыв из командировки в январе 1998 года, подал рапорт и представил в финансовую службу все необходимые документы для производства с ним расчета, однако вопрос с выдачей ему денег постоянно откладывался под различными предлогами вплоть до увольнения заявителя с военной службы в августе 1998 года. При этом никто из должностных лиц не ставил под сомнение право Сердцева на получение указанной компенсации, но реально деньги ему не выплатили и при расчете в связи с увольнением, после чего в сентябре того же года он подал жалобу в суд.

Военный суд Уссурийского гарнизона отказал в удовлетворении жалобы в связи с пропуском заявителем срока на обжалование.

Данный вывод суда первой инстанции при рассмотрении дела в кассационном порядке признан ошибочным. Как правильно указал в определении военный суд округа, жалоба была подана в пределах установленного законом трехмесячного срока, поскольку заявитель вплоть до увольнения с военной службы пытался решить вопрос с оплатой командировочных расходов и, учитывая постоянные обещания должностных лиц разобраться с этими выплатами, вполне мог рассчитывать на их получение во внесудебном порядке до увольнения в запас. Моментом, когда военнослужащий узнал о нарушении его прав, в данном случае является дата производства с ним расчета при увольнении.

ВОПРОСЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПОРЯДКОМ ПРОХОЖДЕНИЯ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ И

ОБЕСПЕЧЕНИЕМ ЛЬГОТ И ПРЕИМУЩЕСТВ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ

Привлечение к дисциплинарной ответственности

Вопрос о соответствии наложенного дисциплинарного взыскания тяжести совершенного проступка и степени вины военнослужащего может быть предметом судебного рассмотрения.

Капитан Наумов обратился в военный суд - войсковая часть 63028 с жалобой на действия начальника Серпуховского военного института Ракетных войск, в которой, наряду с другими требованиями, просил признать незаконным наложение на него дисциплинарного взыскания в виде предупреждения о неполном служебном соответствии в связи с чрезмерной строгостью.

Суд первой инстанции по этому вопросу в решении указал, что определение соответствия наложенного взыскания тяжести проступка и степени вины военнослужащего в компетенцию суда на входит. Военный суд - войсковая часть 16666 - оставил это решение без изменения.

Такой вывод судов первой и второй инстанций является ошибочным, в связи с чем дело пересмотрено в порядке надзора Военной коллегией по протесту ее председателя.

В соответствии со ст. 2 Конституции РФ права и свободы гражданина являются высшей ценностью, а их судебная защита, согласно ст. 46 Конституции РФ, гарантируется каждому гражданину. В соответствии со ст. 109 Дисциплинарного устава ВС РФ, ст. 21 Закона РФ "О статусе военнослужащих", а также ст. 4 Закона РФ "Об обжаловании в суд решений и действий, нарушающих права и свободы граждан" военнослужащий вправе обратиться в суд с жалобой на действия воинских должностных лиц. При этом в законе отмечается, что в суд могут быть обжалованы действия, в результате которых гражданин незаконно привлечен к какой-либо ответственности.

При наложении дисциплинарного взыскания на военнослужащего затрагиваются его права и свободы, а поэтому законность и обоснованность привлечения к дисциплинарной ответственности может быть предметом рассмотрения в суде.

По данному делу начальник Серпуховского военного института, принимая решение о наложении взыскания, исходил из того, что Наумов убыл за пределы гарнизона без его разрешения, а это является нарушением ст. 243 Устава внутренней службы ВС РФ.

Вместе с тем, применяемые к виновному меры воздействия должны соответствовать требованиям Дисциплинарного устава ВС РФ. Согласно ст. 48 этого Устава налагаемое взыскание должно соответствовать тяжести совершенного проступка и степени вины, установленной командиром в результате проведенного разбирательства. В соответствии со ст. 87 ДУ ВС РФ при определении вида дисциплинарного взыскания принимаются во внимание: характер проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, его последствия, прежнее поведение виновного и др., что не было сделано начальником института.

Из дела видно, что основанием для убытия Наумова из гарнизона послужила судебная повестка из военного суда, обязывающая Наумова в качестве представителя своих сослуживцев явиться 18 декабря 1998 г. на судебное заседание в г. Москву. Наумов, получив повестку 15 декабря 1998 г., на следующий день доложил о необходимости участвовать в суде своему непосредственному начальнику - Сорокину, который в свою очередь доложил начальнику кафедры. Данный факт установлен в судебном заседании. Никто из вышеперечисленных должностных лиц не возражал против убытия Наумова в Москву. Более того, Сорокин пояснил, что после его доклада начальнику кафедры о намерениях Наумова, тот сказал "хорошо". Таким образом, непосредственным начальникам Наумова было известно о предстоящем убытии Наумова за пределы гарнизона, и они не возражали против этого.

Кроме того, на момент совершения этого проступка Наумов дисциплинарных взысканий не имел, также не установлено наступление каких-либо вредных последствий в результате его отъезда. Таким образом, за малозначительный дисциплинарный проступок Наумову было объявлено строгое взыскание, в виде предупреждения о неполном служебном соответствии. Согласно Дисциплинарному уставу ВС РФ оно объявляется военнослужащему один раз за время пребывания им в занимаемой должности и за ним следует снижение в должности либо досрочное увольнение в запас.

Данное взыскание явно несоразмерно с тяжестью содеянного Наумовым и степенью его вины, а потому является несправедливым и признано Военной коллегией незаконным (4н-352/99).

Предоставление отпусков

Военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, в году увольнения должен быть предоставлен очередной отпуск за этот год по правилам, установленным законодательством о порядке прохождения военной службы, независимо от причин, повлиявших на определение даты исключения их из списков личного состава войсковой части.

В практике некоторых военных судов возник вопрос о праве военнослужащих на очередной отпуск в году увольнения с военной службы, если приказ об увольнении состоялся в прошедшем году, а из списков личного состава военнослужащий исключен в наступившем году, но в этот период служебные обязанности фактически не исполнял (болел, находился в отпуске, ожидал расчета и т.д.).

Позиция Военной коллегии по данной проблеме изложена в определении от 6 октября 1998 года по делу Поварова.

Согласно материалам дела, в сентябре 1996 года командующим войсками округа был издан приказ о досрочном увольнении майора Поварова в запас по ч. 4 ст. 49 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе". В связи с болезнью Поваров не был исключен из списков личного состава части в декабре того же года, как это первоначально предусматривалось соответствующим приказом. В марте 1997 года ему предоставили неиспользованный отпуск за 1996 год с последующим исключением из списков части, а окончательный расчет произвели в апреле 1997 года.

В жалобе, поданной в военный суд Мурманского гарнизона, Поваров просил признать приказ об исключении его из списков части незаконным, предоставить ему время для сдачи должности, отпуск за 1997 год, а также выплатить материальную помощь и денежную компенсацию за санаторно - курортное лечение.

Суд удовлетворил жалобу частично, обязав командира части исключить Поварова из списков личного состава не ранее апреля 1997 года, обеспечив его всеми положенными видами довольствия. Оставляя жалобу в части предоставления отпуска за 1997 год без удовлетворения, суд исходил из того, что заявитель в 1997 году служебные обязанности не исполнял и его должность была принята другим офицером.

Это решение оставлено без изменения военным судом Ленинградского военного округа.

Военная коллегия, рассмотрев дело по протесту ее председателя, пришла к выводу о несоответствии состоявшихся судебных решений закону.

Вывод судов первой и второй инстанций об отсутствии у Поварова права на очередной отпуск в наступившем году противоречит ст. 66 Положения о прохождении воинской службы офицерским составом Вооруженных Сил СССР, объявленного в приказе Министра обороны от 5 апреля 1985 года No. 100, согласно которой днем увольнения лиц офицерского состава с военной службы в запас или в отставку считается день, с которого эти лица в приказе исключены из списков части.

Таким образом, военнослужащий находится на военной службе до дня исключения его из списков части. То, что Поваров не исполнял свои служебные обязанности по уважительным причинам - в связи с болезнью и отпуском, не прекращает его нахождения на военной службе. Поскольку с военной службы Поваров был уволен только в 1997 году, он имел законное право на отпуск за 1997 год.

С учетом этого Военная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения и приняла новое, которым обязала командира части предоставить Поварову отпуск за 1997 год со всеми причитающимися за период отпуска выплатами на него и членов его семьи (6н-391/98).

Принятое Военной коллегией решение соответствует и требованиям п. 3 ст. 29 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента РФ от 16 сентября 1999 г. No. 1237, в соответствии с которым военнослужащему в году увольнения с военной службы предоставляется основной отпуск, продолжительность которого исчисляется за период службы с начала календарного года до предполагаемого дня исключения его из списков личного состава воинской части. Однако следует учитывать, что исчисление продолжительности такого отпуска в действовавшем ранее приказе Министра обороны от 5 апреля 1985 года No. 100 было определено иначе.

Проезд на транспорте

При рассмотрении жалоб военнослужащих, связанных с отказом в оплате им проезда к месту проведения отпуска и обратно по территории стран СНГ, судам необходимо учитывать международно - правовые нормы, содержащиеся в Соглашении между государствами - участниками СНГ от 14 февраля 1992 года "О социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей".

Командование отказало старшему прапорщику Кренцу, ранее проходившему службу на территории Республики Таджикистан, а затем переведенному к новому месту службы в г. Ижевск, в компенсации понесенных расходов на проезд его с женой в очередной отпуск в г. Худжанд Республики Таджикистан и обратно и перевозку личного имущества в двадцатитонном контейнере из г. Худжанда в г. Ижевск. В связи с этим Кренц обратился с жалобой в суд.

Военный суд Ижевского гарнизона удовлетворил требования заявителя и обязал командира войсковой части оплатить стоимость проезда Кренца и его жены к месту проведения очередного отпуска на территории Республики Таджикистан и обратно, а также стоимость перевозки личного имущества в контейнере от станции Худжанд до станции Ижевск.

Военный суд Приволжского военного округа это решение изменил и отказал Кренцу в оплате расходов на проезд и перевозку личного имущества по территории Республики Таджикистан.

По мнению военного суда округа, в соответствии с п. 9 ст. 20 Закона РФ "О статусе военнослужащих" расходы, связанные с перевозкой военнослужащих, возмещаются Министерством обороны РФ в порядке, определенном Правительством Российской Федерации. Постановлением же Правительства РФ No. 806 от 6 июля 1994 г. установлено, что Министерство обороны РФ при реализации льгот, установленных Законом РФ "О статусе военнослужащих" оплату проезда, в том числе и проезда в отпуск, осуществляет только по территории Российской Федерации.

Председателем Военной коллегии принесен протест, в котором ставился вопрос об отмене определения суда второй инстанции по следующим основаниям.

Согласно ст. 1 Соглашения между государствами - участниками Содружества Независимых Государств "О социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей" от 14 февраля 1992 г., которое имеет статус международного договора, за военнослужащими и лицами, уволенными с военной службы, проживающими на территории государств - участников Содружества, а также членами их семей сохраняется уровень прав и льгот, установленных ранее законами и другими нормативными актами бывшего Союза ССР.

В соответствии со ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Экономический Суд Содружества Независимых Государств в своем решении от 15 апреля 1999 г. No. 01-1/5-98 дал следующее толкование ст. 1 Соглашения: "Статья 1 Соглашения между государствами - участниками Содружества Независимых Государств о социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей содержит договорное условие, согласно которому для лиц, состоявших на день подписания Соглашения - 14 февраля 1992 г. на военной службе, а также членов их семей продолжают действовать нормы законодательства бывшего Союза ССР в части возмещения затрат на проезд к месту проведения отпуска в пределах территории бывшего Союза ССР".

В соответствии со ст. 105 Регламента Экономического Суда Содружества Независимых Государств государство, либо орган или институт Содружества, в отношении которого принято решение коллегии Экономического Суда, обязано его исполнить.

Поскольку старший прапорщик Кренц является военнослужащим, на момент подписания Соглашения между государствами - участниками Содружества Независимых Государств "О социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей" от 14 февраля 1992 г. проходил военную службу в Вооруженных Силах СССР, то на него распространяются все права и льготы, предусмотренные ранее законодательством Союза ССР в отношении военнослужащих, в том числе и в части возмещения затрат на проезд к месту проведения отпуска в пределах территории бывшего Союза ССР.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Военная коллегия удовлетворила протест по изложенным в нем основаниям и отменила определение военного суда Приволжского военного округа, оставив в силе решение суда первой инстанции (3н-286/99).

Денежные выплаты, возмещение ущерба в связи с их задержками

Ненадлежащее финансирование войсковой части не является основанием для отказа в удовлетворении жалобы военнослужащего на действия командования этой части, связанные с невыплатами причитающихся денежных сумм по различным видам довольствия.

Командование части отказало выплатить офицеру Олефиренко денежную компенсацию взамен продовольственного пайка при переводе к новому месту службы.

Поэтому он обратился в суд с жалобой, в которой просил признать действия командования части незаконными и обязать выплатить ему денежную компенсацию в размере задолженности.

Военный суд Волгоградского гарнизона отказал в удовлетворении требований заявителя, поскольку невыплата явилась следствием ненадлежащего финансирования части, а не преднамеренных действий командования.

Военный суд Северо - Кавказского военного округа, согласившись с таким выводом и оставив решение суда первой инстанции без изменения, в своем определении указал, что офицеру не была выплачена денежная компенсация не по вине командования части, а вследствие ненадлежащего ее финансирования со стороны государственных органов.

В протесте председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене судебных решений и принятии нового решения по следующим основаниям.

В Федеральном законе "О статусе военнослужащих" указано, что выплата денежной компенсации взамен положенного продовольственного пайка в размере его стоимости осуществляется по просьбе военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, а обязанность по полному и своевременному производству указанных выплат возлагается на командиров воинских частей, в которых они проходят военную службу или находятся на обеспечении. Каких-либо изъятий из норм указанного Закона не имеется.

Суды, рассматривавшие жалобу Олефиренко, в своих решениях пришли к ошибочному выводу о том, что командованием не совершено неправомерных действий.

Ненадлежащее финансирование не освобождает командование воинской части от обязанности исполнять Федеральный закон и не может быть признано основанием для отказа в удовлетворении законных требований заявителя.

Отказ в удовлетворении жалобы по мотиву равного обеспечения военнослужащих положенными видами довольствия при недостаточном финансировании и большей задолженности перед другими категориями военнослужащих, на что также имелась ссылка в материалах дела, не основан на законе.

По указанным основаниям Военная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения и приняла новое решение об удовлетворении жалобы заявителя (5н-255/99).

Позиция Военной коллегии по данному делу соответствует разъяснениям, содержащимся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих".

При разрешении требований заявителей об увеличении подлежащих взысканию сумм в связи с несвоевременным обеспечением денежным довольствием и производством иных выплат судам необходимо руководствоваться нормами Гражданского кодекса РФ о полном возмещении вреда и убытков, а не положениями Закона РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР".

Наибольшие трудности у судей вызывал вопрос о порядке возмещения военнослужащим вреда, причиненного вследствие невыплат причитающихся им денежных сумм. Судебная практика по таким делам была весьма разнообразной. К типичным ошибкам следует отнести применение судами индексации по правилам, установленным Законом РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР" и отказ в возмещении ущерба, если речь шла о несвоевременных выплатах других денежных сумм (компенсация за продпаек, материальная помощь и т.п.), а не денежного довольствия. Наибольшее количество таких ошибок допущено военными судами - войсковая часть 16666 и Приволжского военного округа.

В соответствии с п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" при присуждении ко взысканию в пользу военнослужащего своевременно не выданного ему денежного и иного довольствия, а также других выплат суд должен восстановить нарушенные права заявителя в полном объеме. Поэтому такому военнослужащему должен быть в полном объеме компенсирован понесенный ущерб, в том числе и потери от инфляции. Убытки возмещаются судом по правилам главы 59 ГК РФ, а размер убытков от инфляции может определяться с учетом индекса потребительских цен, рассчитанного государственными органами статистики.

В 1999 году Военной коллегией принято несколько решений, ориентирующих суды на правильное разрешение жалоб указанной категории. Определения по делам Худякова, Беляева и Гончаренко были направлены в суды.

Худяков обжаловал в суд действия командира войсковой части, связанные с невыплатой ему денежного довольствия и денежной компенсации взамен продпайка за несколько месяцев 1998 года. Кроме того, в жалобе ставился вопрос об увеличении подлежащих взысканию сумм с учетом инфляции.

Военный суд Кировского гарнизона, удовлетворив требования заявителя в полном объеме, произвел расчет сумм, подлежащих взысканию, путем применения ко всей сумме задолженности сводного индекса потребительских цен, рассчитанного на момент рассмотрения дела в суде, назвав это индексацией.

Военный суд Приволжского военного округа это решение изменил, снизив размер индексации. При этом военный суд округа в определении указал, что при решении данного вопроса необходимо руководствоваться требованиями ст. 5 Закона РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР" и применять установленный этой нормой порядок расчетов.

Председателем Военной коллегии на определение суда второй инстанции принесен протест, в котором ставился вопрос о его отмене в связи с неправильным применением норм материального права.

По мнению председателя Военной коллегии, судом ошибочно применены нормы Закона РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР", которые в данном случае не подлежали применению.

В протесте указывалось, что согласно ст. 239(7) ГПК РСФСР и ст. 7 Закона РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" права гражданина, нарушенные неправомерными действиями государственных органов, подлежат восстановлению в полном объеме. При этом убытки возмещаются в порядке, установленном Гражданским кодексом РФ.

В результате инфляции своевременно невыплаченные Худякову денежные суммы значительно утратили свою покупательную способность. Это снижение покупательной способности неполученных денег также является причиненным заявителю убытком, который в соответствии со ст. ст. 15, 1064 и 1082 ГК РФ должен быть ему полностью компенсирован.

Произведенное же судом второй инстанции изменение решения привело к тому, что нарушенные права Худякова остались не полностью восстановленными.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Военная коллегия согласилась с доводами протеста и, кроме того, в своем определении отметила, что, определяя действительный размер причиненных Худякову убытков, суд вправе был руководствоваться сводным индексом потребительских цен, рассчитываемым местными органами государственной статистики, как экономическим показателем, объективно отражающим уровень инфляции в регионе.

Закон РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР" в данном случае применению не подлежал, поскольку он не регулирует вопросы определения судом размера убытков, подлежащих на момент вынесения решения возмещению гражданам, права которых были нарушены неправомерными действиями должностных лиц и государственных органов.

Из содержания ч. 2 ст. 2 данного Закона, а также соответствующей ей статьи 1091 Гражданского кодекса РФ следует, что указанные нормы регулируют порядок индексации уже взысканных сумм периодических платежей за ущерб, причиненный жизни или здоровью гражданина, или иной аналогичный ущерб на протяжении периода выплаты этих сумм, то есть в процессе исполнения решения о возмещении вреда.

Поэтому суд первой инстанции, придя к верному выводу о том, что в результате нарушения прав со стороны командования Худяков понес материальные потери, при определении их размера на момент вынесения решения ошибочно сослался на Закон РСФСР "Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР", предусматривающий не полную, а лишь частичную индексацию доходов граждан.

Вместе с тем, принятое судом первой инстанции решение о выплате Худякову задолженности по денежному довольствию и компенсации за продпаек с учетом понесенных заявителем убытков в полном объеме, исчисленных путем увеличения всей суммы задолженности на сводный индекс потребительских цен, рассчитанный органами государственной статистики, по существу является правильным, поэтому Военная коллегия отменила определение военного суда округа, а решение военного суда гарнизона, в соответствии с ч. 2 ст. 330 ГПК РСФСР, оставила в силе (3н-0458/99).

Жилищныевопросы

В течение нескольких лет в практике военных судов периодически возникал вопрос о правомерности действий командования и жилищных органов, которые требовали от военнослужащих, ранее проходивших службу на территории республик бывшего СССР, а затем переведенных для дальнейшего прохождения службы на территорию Российской Федерации, представления справок о сдаче ранее занимаемых жилых помещений. Позиция Военной коллегии по данной проблеме изложена в определении по делу Чурилова, опубликованному в Бюллетене Управления военных судов и Военной коллегии No. 2 (174) за 1999 год. При этом требование командования о представлении Чуриловым справки по форме No. 1 признано правомерным.

Анализ обзоров и справок окружных и флотских военных судов свидетельствует о том, что судами выработан правильный подход к рассмотрению таких дел. Например, военным судом Северного флота принято правильное и хорошо мотивированное решение по делу офицера Шушарина, которое приведено в их информационной справке и доведено до судей Северного флота.

Вместе с тем, поступающие в Военную коллегию запросы показывают, что некоторые судьи, должностные лица органов военной прокуратуры и командования расширительно толкуют решение по делу Чурилова и необоснованно распространяют аналогичный подход на другие категории военнослужащих, к которым он не применим. В связи с изложенным необходимо отметить следующее.

Указанное решение касается той категории военнослужащих, которые проходили военную службу в период существования Союза ССР в других республиках и были обеспечены там жилыми помещениями для постоянного проживания по установленным нормам за счет фондов Министерства обороны СССР и других военных ведомств и которые в последующем перевелись для дальнейшего прохождения службы на территорию Российской Федерации, не сдав при этом занимаемые жилые помещения.

По нашему мнению, военнослужащие этой категории обязаны были при убытии к новому месту службы сдавать занимаемое жилье независимо от того, сохранилось бы оно в собственности Российской Федерации либо перешло в собственность государства СНГ, на территории которого находится. Это вытекает из требований действовавшего на тот период законодательства, предусматривавшего обязательную сдачу военнослужащими жилых помещений при переводе к новому месту службы независимо от происходящих политических процессов, и соглашениями между Российской Федерацией и государствами СНГ, в соответствии с которыми в течение определенного времени в государствах - бывших республиках СССР сохранялся и действовал механизм приема - сдачи жилых помещений.

Военнослужащие, которые в нарушение существующего порядка не сдали в тот период занимаемые жилые помещения, а распорядились ими по своему усмотрению, фактически реализовали свое право на бесплатное получение государственного жилья. Таким образом, Российская Федерация как правопреемник Союза ССР каких-либо обязательств перед такими военнослужащими по бесплатному предоставлению им жилья, помимо служебного, нести не обязана.

Противоположная позиция, основанная на том, что юрисдикция Российской Федерации распространяется только на территорию России, вряд ли является правильной применительно к рассматриваемой категории военнослужащих, поскольку они не поступили на военную службу в воинские формирования Российской Федерации, а были переведены для дальнейшего прохождения службы из воинских формирований бывшего Союза ССР с сохранением выслуги лет, прав и льгот, установленных ранее законами и другими нормативными актами бывшего Союза ССР, что закреплено в статье 1 Соглашения между государствами - участниками Содружества Независимых Государств "О социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей" от 14 февраля 1992 года. Поскольку указанные военнослужащие в период военной службы обеспечены жильем на территории государств - участников СНГ и сами изъявили желание сохранить его за собой либо за членами своих семей, то оснований полагать, что их право на получение жилья осталось нереализованным, не имеется.

Что касается военнослужащих, поступивших на военную службу в воинские формирования Российской Федерации после распада Союза ССР, то им жилые помещения должны предоставляться по месту службы в соответствии с российским законодательством независимо от наличия или отсутствия у них жилых помещений за пределами России.

В настоящее время наибольшие затруднения у судей вызывает вопрос о том, имеют ли право военнослужащие, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, нуждающиеся в улучшении жилищных условий и подлежащие увольнению с военной службы по возрасту, в связи с оргштатными мероприятиями или по состоянию здоровья, на внеочередное получение жилых помещений.

В обзоре по жалобам за 1998 год изложена позиция Военной коллегии о необходимости удовлетворения жалоб таких военнослужащих, если они просят предоставить им жилье и произвести увольнение с военной службы. В соответствии с п. 4 ст. 37 Жилищного кодекса РСФСР вне очереди жилые помещения предоставляются не только тем категориям граждан, которые перечислены в этой статье закона, но и в других случаях, предусмотренных законодательством.

Увольнение указанных военнослужащих, вопреки требованиям ч. 1 ст. 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" без предоставления жилых помещений, является нарушением закона. Следовательно, для восстановления нарушенных прав этим лицам должны быть созданы все условия для скорейшего получения жилья. Установление порядка обеспечения военнослужащих жильем находится в ведении министерств и ведомств, в которых они проходят службу.

Например, в Инструкции о порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации содержится положение о том, что указанным военнослужащим при увольнении с военной службы жилые помещения предоставляются вне очереди.

Вместе с тем, судам следует иметь в виду, что согласно ст. 33 ЖК РСФСР жилые помещения предоставляются гражданам в порядке очередности, исходя из времени принятия их на учет и включения в списки на получение жилых помещений. Граждане, имеющие право на первоочередное и внеочередное предоставление жилых помещений, включаются в отдельные списки. Таким образом, указанные военнослужащие должны обеспечиваться жильем по спискам внеочередников, исходя из времени включения их в эти списки. Поэтому они имеют преимущество перед другими категориями военнослужащих и внеочередниками, включенными в отдельные списки позднее их. Преимуществом перед другими внеочередниками, принятыми на учет и включенными в соответствующие списки ранее, они не пользуются.

В тесной связи с рассмотренным находится и вопрос о том, имеют ли такое же право на получение жилых помещений в льготном порядке военнослужащие, настаивающие на досрочном увольнении с военной службы в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении них условий контракта.

Точное выполнение требований ч. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" предусматривает признание за такими военнослужащими права на обеспечение жилыми помещениями в льготном порядке.

Согласно п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" при досрочном увольнении военнослужащих с военной службы по их желанию в связи с нарушением в отношении них условий контракта они по основаниям и в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих", должны обеспечиваться жилыми помещениями как увольняющиеся в связи с организационно - штатными мероприятиями.

Такие военнослужащие не могут приравниваться к тем, кто увольняется по собственному желанию. Речь идет о существенном или систематическом нарушении их законных прав (в том числе и необеспечение их жильем), предусмотренных контрактом о прохождении военной службы, в результате чего они вынуждены уволиться. Военнослужащий по своему усмотрению может одновременно потребовать реализации всех своих прав, которые оказались нарушенными. Возникновение такой ситуации не должно ставить суды в затруднительное положение. В соответствии со ст. 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов и обеспечиваются правосудием. Поэтому, несмотря на предвидение серьезных трудностей с исполнением, суды обязаны принимать решения о восстановлении всех прав заявителя о которых он просит.

При рассмотрении жалоб военнослужащих по поводу увольнения с военной службы без предоставления жилья судам следует помнить, что военнослужащего, увольняемого с военной службы, никто не вправе ограничивать в праве на выбор места жительства. На это обращалось внимание в Бюллетене Управления военных судов и Военной коллегии Верховного Суда РФ No. 2 (174) за 1999 год (определение Военной коллегии от 25 марта 1999 г. No. 1н-455/98 по делу Стрелкова).

Увольнение в запас военнослужащего, достигшего предельного возраста пребывания на военной службе, без предоставления жилого помещения признано законным, поскольку он не утратил право на ранее имевшееся у него жилье и обоснованно не был признан нуждающимся в улучшении жилищных условий.

Жилищной комиссией Юрьеву отказано в постановке на учет как нуждающегося в улучшении жилищных условий. По приказу МО РФ в 1998 году он уволен с военной службы в запас по достижении предельного возраста.

Считая, что он не мог быть уволен с военной службы без обеспечения его и членов его семьи жилым помещением по нормам, установленным законодательством, Юрьев обратился с жалобой в военный суд Ростовского-на-Дону гарнизона.

В судебном заседании установлено, что Юрьеву в 1993 году была выделена трехкомнатная квартира в г. Ростове-на-Дону жилой площадью 40,3 кв. м, общей площадью 69,1 кв. м.

После расторжения брака в 1997 году Юрьев в апреле 1998 года заключил новый брак.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что на момент увольнения заявителя нанимателями указанной квартиры являлись три семьи (сам Юрьев, его бывшая супруга и ее отец). Юрьев со своей семьей (супругой и ее дочерью) был вынужден проживать в другом месте на условиях поднайма, поскольку другие наниматели чинят ему препятствия в проживании в квартире.

Такие выводы сделаны с учетом состоявшихся судебных решений народного и областного судов о вселении Юрьева в выделенную ранее квартиру и отказе в заключении с ним отдельного договора найма жилого помещения.

Военный суд гарнизона в своем решении указал, что супруга Юрьева с дочерью своего жилья не имеют, его строительства не ведут, и в какой-либо очереди на улучшение жилищных условий не состоят. По этим основаниям суд признал Юрьева и его семью нуждающимися в улучшении жилищных условий, в том числе и с учетом права заявителя на дополнительную жилую площадь, а увольнение его с военной службы - незаконным.

Военный суд Северо - Кавказского военного округа оставил это решение без изменения и в своем определении отметил, что проживание в трехкомнатной квартире, ранее выделенной Юрьеву, трех самостоятельных нанимателей является особо значимым обстоятельством для вывода о нуждаемости заявителя в улучшении жилищных условий.

При этом суд второй инстанции пришел к выводу, что новая супруга Юрьева, зарегистрированная с дочерью в квартире родителей, но не проживающая в ней, в соответствии со ст. 60 Жилищного кодекса РСФСР утратила право на жилое помещение в связи с образованием новой семьи.

На указанные судебные решения председателем Военной коллегии принесен протест, в котором ставился вопрос об их отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела усматривается, что в 1987 году Юрьеву на семью была предоставлена 3-комнатная квартира в г. Волгограде.

Эту квартиру при переводе по службе и получении 3-комнатной квартиры в г. Ростове-на-Дону в 1993 году Юрьев не сдал, оставив дочери и родителям супруги.

В соответствии с Положением "О порядке постановки на учет граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий и предоставления жилья в г. Ростове-на-Дону" нуждающимися в улучшении жилищных условий признаются граждане, занимающие общую площадь менее 10 кв. м.

Согласно имеющимся данным, на момент рассмотрения дела обеспеченность общей площадью Юрьева, его бывшей супруги и ее отца в квартире с тремя изолированными комнатами составляет по 23 кв. м на каждого проживающего.

В соответствии с п. 11 Правил учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, нуждающихся в улучшении жилищных условий, право военнослужащих и граждан, уволенных со службы, на дополнительную жилую площадь, предусмотренную Федеральным законом "О статусе военнослужащих", не является основанием для постановки на очередь на получение жилых помещений или улучшение жилищных условий.

При определении нуждаемости супруги Юрьева в улучшении жилищных условий судом округа неправильно применена норма части первой статьи 60 ЖК РСФСР, поскольку положения этой статьи, допускающие лишение гражданина (нанимателя жилого помещения или членов его семьи) права пользования жилым помещением в случае временного отсутствия, признаны Постановлением Конституционного Суда РФ от 23.06.95 No. 8-П не соответствующими Конституции РФ и не действующими.

Кроме того, как видно из материалов дела, двухкомнатная квартира, в которой зарегистрирована супруга Юрьева, ее дочь, двое родителей и сестра (всего пять человек), имеет общую площадь 51,7 кв. м, то есть на каждого проживающего приходится также более 10 кв. м.

Не является основанием для признания нуждающимися в улучшении жилищных условий и то, что Юрьев с супругой вынуждены проживать на условиях поднайма, поскольку они имеют другую жилую площадь.

Невозможность совместного проживания Юрьева и его супруги на жилой площади каждого из них также не может быть признана основанием для постановки на учет, поскольку это не предусмотрено действующим законодательством.

Решения народных судов не препятствуют Юрьеву в размене, в том числе принудительном, трехкомнатной квартиры, нанимателем которой он является.

Таким образом, на момент увольнения Юрьева с военной службы оснований для признания его и его супруги нуждающимися в улучшении жилищных условий не имелось.

С учетом этих обстоятельств увольнение заявителя следует признать законным, а его требования о восстановлении на службе и предоставлении жилья - не подлежащими удовлетворению.

Военная коллегия, рассмотрев дело в порядке надзора, согласилась с доводами протеста, отменила состоявшиеся судебные решения и приняла новое об отказе в удовлетворении жалобы (5н-358/99).

УВОЛЬНЕНИЕ С ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ

На военнослужащих, признанных ограниченно годными к военной службе, распространяются все льготы и преимущества, предусмотренные для увольняемых с военной службы по состоянию здоровья.

Офицер Сохань находился на военной службе более 20 лет и уволен в запас по п. "б" ч. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" (в связи с признанием военно - врачебной комиссией ограниченно годным к военной службе) с выплатой выходного пособия в размере 8 окладов денежного содержания.

Считая, что ему должно быть выплачено выходное пособие в размере 20 окладов денежного содержания, Сохань обратился с жалобой в военный суд Екатеринбургского гарнизона, который признал требование заявителя необоснованным и отказал в его удовлетворении. Военным судом Уральского военного округа это решение оставлено без изменения.

В протесте председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене судебных решений по следующим основаниям.

Суды первой и второй инстанций пришли к неправильному выводу, что Сохань имеет право на получение лишь 8, а не 20 окладов денежного содержания. При этом они сослались на Постановление Правительства РФ от 22 сентября 1993 г. No. 941, согласно которому военнослужащим, уволенным с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно - штатными мероприятиями, выплачивается единовременное пособие в размере 20 окладов, а уволенным по другим основаниям - в размере 40% от установленного полного размера пособия.

В соответствии с ч. 3 ст. 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащим, увольняемым с военной службы по состоянию здоровья, выплачивается единовременное пособие при общей продолжительности военной службы 20 лет и более - в размере 20 окладов денежного содержания.

Вывод суда о том, что увольнение Соханя в связи с признанием его ограниченно годным к военной службе не является увольнением по состоянию здоровья, не соответствует закону.

Военнослужащий, признанный в установленном порядке ограниченно годным к военной службе, согласно пп. "в" п. 8 Указа Президента РФ от 4 января 1999 г. No. 4 "Вопросы прохождения военной службы" имеет право на досрочное увольнение с военной службы по состоянию здоровья (пп. "б" п. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе"). Эта норма в настоящее время закреплена и в ч. 3 ст. 34 Положении о порядке прохождения военной службы.

Таким образом, на военнослужащих, признанных ограниченно годными к военной службе, распространяются льготы и преимущества, предусмотренные для увольняемых с военной службы по состоянию здоровья.

Рассмотрев материалы дела и признав доводы протеста обоснованными, Военная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения и приняла новое об удовлетворении требований заявителя (6н-348/99).

Аналогичным образом должны решаться и вопросы о правах указанной категории военнослужащих на другие льготы, не связанные с денежными выплатами.

Увольнение в связи с существенным и (или) систематическим

нарушением в отношении военнослужащего условий контракта

На военнослужащих, уволенных с военной службы по пп. "а" п. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе", распространяются права и льготы, предусмотренные для военнослужащих, уволенных с военной службы в связи с организационно - штатными мероприятиями.

Рассмотрение жалоб этой категории в анализируемом периоде вызывало у судей наибольшие затруднения. Отсутствие практики рассмотрения таких дел и не всегда правильное толкование новых положений закона обусловило значительное количество судебных ошибок.

Одной из проблем, возникшей в практике военного суда - войсковая часть 16666, было решение вопроса о праве военнослужащих, заключивших контракты до вступления в силу Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" от 28 марта 1998 года, на увольнение по пп. "а" п. 3 ст. 51 этого Закона.

При решении этого вопроса необходимо учитывать, что действие Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" в новой редакции в полной мере распространяется и на таких военнослужащих (определение Военной коллегии от 21 января 1999 года No. 4н-508/98 по делу Дрыги, которое опубликовано в Бюллетене Управления военных судов и Военной коллегии Верховного Суда РФ No. 1 (173) за 1999 год).

Представляет интерес решение Военной коллегии по делу Брагина.

Брагин, прослуживший в Вооруженных Силах 25 лет, был досрочно уволен с военной службы в связи с существенным и (или) систематическим нарушением в отношении него условий контракта. Будучи несогласным с приказом об исключении его из списков личного состава части, Брагин обратился в военный суд с жалобой, в который просил этот приказ признать незаконным в связи с нарушением порядка увольнения и обязать командование предоставить ему отпуск по личным обстоятельствам на 30 суток и выплатить единовременное пособие в размере 20 окладов денежного содержания.

Военный суд Московского гарнизона удовлетворил жалобу Брагина и обязал командование выплатить заявителю единовременное пособие в размере 20 окладов денежного содержания и предоставить ему отпуск по личным обстоятельствам продолжительностью 30 суток, установленный действующим законодательством при увольнении военнослужащих в связи с оргштатными мероприятиями.

Военный суд Московского военного округа отменил решение суда гарнизона в этой части и вынес новое решение об отказе в жалобе.

При этом военный суд округа в решении указал, что Брагин имел бы право на получение указанных отпуска и единовременного пособия, если бы он был уволен с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на ней, состоянию здоровья или в связи с оргштатными мероприятиями.

В Законе РФ "О статусе военнослужащих" нет прямого указания о распространении вышеперечисленных прав и льгот на военнослужащих, уволенных с военной службы в связи с существенным и (или) систематическим нарушением в отношении них условий контракта (т.е. уволенных по другим основаниям).

В протесте председателя Военной коллегии ставился вопрос об отмене определения военного суда округа по следующим основаниям.

В части 2 пункта 3 статьи 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" указано, что на военнослужащего, уволенного с военной службы по основаниям, предусмотренным подпунктом "а" настоящего пункта (в связи с существенным и (или) систематическим нарушением в отношении него условий контракта) распространяются права и льготы, предусмотренные законодательством РФ о статусе военнослужащих для лиц, уволенных с военной службы в связи с оргштатными мероприятиями. Это подчеркивается и в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих".

Таким образом, военный суд округа, отменяя решение суда гарнизона, допустил ошибку в применении и толковании норм материального права, что является основанием к отмене кассационного определения.

Военная коллегия согласилась с протестом, отменила определение военного суда округа, оставив в силе решение военного суда гарнизона (1н-18/99).

По смыслу подпункта "а" п. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" право военнослужащего на досрочное увольнение с военной службы по данной норме закона возникает только в том случае, когда решение об увольнении принято им под непосредственным воздействием продолжаемых нарушений в отношении него условий контракта. Наличие таких нарушений в прошлом не дает оснований для удовлетворения просьбы заявителя об увольнении.

Офицеры Белоус и Костромин в 1998 году обращались к начальнику военного училища с просьбой о досрочном увольнении с военной службы в связи с несоблюдением в отношении них условий контракта в 1996 - 1997 годах, но им в этом было отказано.

Военный суд Пензенского гарнизона, куда они обратились с жалобами на действия командования, отказал им в удовлетворении их требований.

Решение суда гарнизона было отменено военным судом Приволжского военного округа, принявшим по делу новое решение, по которому начальник училища обязан был уволить Белоуса и Костомина с военной службы в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении них условий контракта со стороны Министерства обороны РФ.

В обоснование своего решения суд округа в определении указал, что денежное довольствие Белоусу и Костромину в течение 1996 - 1997 гг. выплачивалось несвоевременно, а денежная компенсация взамен продовольственного пайка не выдавалась с 1996 г.

Признав эти нарушения прав заявителей систематическими, а также сославшись на неправомерный отказ командования выдать Белоусу в 1996 году безвозмездную ссуду на приобретение жилья, суд второй инстанции пришел к выводу о необходимости удовлетворения жалоб офицеров.

В протесте председателя Военной коллегии предлагалось отменить определение военного суда округа.

Из материалов дела видно, указывалось в протесте, что в 1996 - 1997 гг. денежное довольствие Белоусу и Костромину действительно выплачивалось несвоевременно. Однако в 1998 году это нарушение было устранено, и к моменту рассмотрения дела в судах задолженности по выплате заявителям денежного довольствия не существовало.

По делу также установлено, что командованием училища принимались меры к исполнению в отношении заявителей других обязанностей по созданию этим военнослужащим надлежащих условий несения военной службы, в частности, им предлагалось продвижение по службе, положительно решались вопросы обеспечения их жилыми помещениями и другими видами довольствия.

Что касается невыплат денежной компенсации взамен продовольственного пайка, то они продолжались и на момент обращения заявителей с рапортами об увольнении, но, как установлено в судебном заседании, командование предоставляло Белоусу и Костромину возможность получать продовольственный паек в натуре. В соответствии со ст. 14 Закона РФ 1993 г. "О статусе военнослужащих", действовавшего в тот период, выплата указанной компенсации допускалась лишь с разрешения командования части, поэтому отказ в ней и выдача продовольственного пайка в натуре не являлись нарушением условий контракта.

В период же действия Федерального закона "О статусе военнослужащих" 1998 г. заявители не получили эту компенсацию только за один месяц, что не может расцениваться как существенное или систематическое нарушение условий контракта.

С учетом изложенного, указывалось в протесте, имевшие место нарушения прав Белоуса и Костромина в прошедшие годы, которые к моменту судебного разбирательства по их жалобам были в основном устранены, не могут служить достаточным основанием для расторжения с ними контрактов по пп. "а" п. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе".

Военная коллегия, согласившись с протестом, отменила определение военного суда округа, оставив в силе решение военного суда гарнизона (3н-45/99).

Необходимо отметить, что в практике отдельных судов прослеживается негативная тенденция привнесения в судебные решения второстепенных обстоятельств, не имеющих правового значения, которые используются для более убедительной мотивировки сомнительных, а иногда и незаконных отказов в удовлетворении жалоб военнослужащих. По рассматриваемой категории дел это проявляется наиболее ярко.

Например, военный суд - войсковая часть 16666, рассматривая дело по кассационной жалобе офицера Пилипенко на решение военного суда - войсковая часть 55738 об отказе в его требовании о досрочном увольнении в запас в связи с существенными и систематическими нарушениями условий контракта со стороны Министерства обороны РФ, в определении доводы кассационной жалобы изложил следующим образом:

"Пилипенко, как и в судебном заседании, подробно излагает в жалобе то, какими конкретно положенными средствами он не обеспечивался в течение 1997 - 1998 годов, на какой срок и как часто задерживались выплаты денежного содержания и других видов довольствия, утверждает, что объем задолженности составляет значительную часть в общей сумме предусмотренных для него выплат, что за период службы в академии он практически не обеспечивался вещевым имуществом и не мог получать на складе наборы продуктов, так как по медицинским показаниям нуждался в диетическом питании, а поэтому выплата денежной компенсации взамен продовольственного пайка имела для него важное значение.

В связи с такими нарушениями условий контракта он поставлен на грань нищеты, не может устроить свою личную жизнь и оказывать помощь своей тяжело больной матери, поскольку по закону не вправе заниматься другой оплачиваемой деятельностью".

Признав, что перечисленные выше факты имели место, но тем не менее оставляя решение суда первой инстанции без изменения, военный суд войск пришел к противоречивому и ошибочному выводу об отсутствии нарушений в действиях командования. При этом указанные доводы кассационной жалобы в определении опровергнуты следующим образом:

"Заявление Пилипенко о существенном и систематическом характере нарушений в отношении него условий контракта правильно анализировалось судом не только с точки зрения полноты и своевременности обеспечения его причитающимися средствами, но и в более широком аспекте, в связи с чем выводы суда по данному вопросу отличаются объективностью.

Так, как верно отмечается в решении, офицер Пилипенко в процессе реализации им конституционного права на труд в полной мере обеспечен в академии соответствующей должностью, возможностью в соответствии с собственным выбором повышать свою квалификацию и иметь реальные перспективы для последующего продвижения по службе.

Реализуются командованием академии в отношении Пилипенко его законные права на отдых, бесплатное медицинское обеспечение, бесплатный проезд на транспорте, иные льготы и преимущества в различных областях жизни".

Эти формулировки, по сути прикрывающие отсутствие веских аргументов против конкретных доводов кассационной жалобы, приведены военным судом войск и в справке о практике рассмотрения гражданских дел в качестве положительного примера. Представляется, что это неправильно.

В соответствии со ст. 4 Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации" обеспечение и защита прав, свобод и интересов военнослужащих является одной из основных задач военных судов. Руководствуясь этим, суд, в случае установления факта нарушения прав военнослужащего, обязан согласно ст. 239(7) ГПК РСФСР принять только одно возможное решение: об удовлетворении жалобы и восстановлении нарушенных прав заявителя.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ НА ВОЕННОЙ СЛУЖБЕ

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ No. 9 от 14 февраля 2000 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" содержатся следующие разъяснения по данному вопросу.

В случае необоснованного увольнения с военной службы военнослужащего до приобретения им права на пенсию за выслугу лет либо без обеспечения его жилым помещением, он на основании пункта 2 статьи 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" подлежит восстановлению на службе в прежней (или с его согласия - равной или не ниже) должности с возмещением всех причиненных убытков и компенсацией морального вреда. При этом признание военнослужащего не годным по состоянию здоровья к военной службе или достижение им предельного возраста состояния на военной службе не может служить препятствием к принятию такого решения.

В том случае, когда увольнение военнослужащего, проходившего военную службу по контракту, произведено на законных основаниях, однако нарушен установленный Положением о порядке прохождения военной службы порядок увольнения, должно приниматься решение не о восстановлении военнослужащего на военной службе, а только об отмене приказа об исключении этого лица из списков личного состава воинской части, восстановлении непосредственно нарушенных прав и возмещении ущерба. При этом срок, в течение которого восстанавливались нарушенные права, подлежит включению в срок военной службы путем возложения на соответствующее должностное лицо обязанности изменить дату исключения военнослужащего из списков личного состава воинской части.

В случае, если сам военнослужащий не ставит вопрос об этом восстановлении, выносится решение только об устранении допущенного нарушения.

В настоящее время практика Военной коллегии уже идет по такому пути, отказавшись от принятия решений, обязывающих командование лишь восстановить права уволенного военнослужащего (выплатить деньги, предоставить жилье и т.п.) без восстановления его на военной службе или в списках воинской части.

Полное восстановление нарушенных прав военнослужащего, уволенного с военной службы без производства расчета, предполагает восстановление его в списках личного состава части до момента выплаты всех причитающихся сумм.

Принципиальное решение принято Военной коллегией по делу Долгова.

Майор Долгов обжаловал в суд действия командира войсковой части, связанные с исключением его из списков личного состава части в связи с увольнением с военной службы без производства с ним расчета по всем видам довольствия, положенным на день увольнения.

Военный суд - войсковая часть 40825 - удовлетворил жалобу: указанные выше действия командира признал неправомерными, а его приказ в части, касающейся исключения Долгова из списков личного состава части, - незаконным и не действующим с момента его издания. Кроме того, суд обязал командира части восстановить Долгова на военной службе, выплатить причитающиеся ему деньги с учетом индексации, а денежную компенсацию взамен продпайка выплатить, исходя из стоимости продпайка, действующей на момент фактической выплаты, после чего исключить заявителя из списков личного состава части.

Военный суд Приволжского военного округа указанное решение изменил, исключив указание об отмене приказа об исключении Долгова из списков личного состава и восстановлении его на военной службе. В остальной части решение суда 1-й инстанции оставлено без изменения.

В обоснование этого суд округа указал в определении, что увольнение Долгова было произведено на законных основаниях и не оспаривалось заявителем, однако при этом не был соблюден порядок увольнения, и это нарушение в полной мере могло быть устранено путем выплаты задолженности с учетом ее индексации и своевременного исполнения судебного решения, а не путем восстановления заявителя на военной службе.

Председателем Военной коллегии принесен протест, в котором ставился вопрос об отмене определения военного суда округа по следующим основаниям.

Согласно материалам дела, Долгову, уволенному с военной службы и исключенному из списков личного состава части, не выплачены: единовременное денежное вознаграждение по итогам 1997 и 1998 годов; денежные компенсации взамен продовольственного пайка, за поднаем жилых помещений, за санаторно - курортное лечение и взамен вещевого имущества; пособие на детей; материальная помощь и выходное пособие.

Вместе с тем, согласно ст. ст. 12, 13, 14, 15, 16 и 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" указанные выплаты и компенсации установлены для военнослужащих, то есть для лиц, проходящих военную службу. Из этого следует, что перечисленными видами довольствия военнослужащий должен быть обеспечен в период прохождения военной службы, а не после увольнения с нее.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст. 66 Положения о прохождении воинской службы офицерским составом Вооруженных Сил, объявленного приказом Министра обороны No. 100 - 1985 г., днем увольнения офицера с действительной военной службы считается день, с которого офицер приказом по воинской части исключается из списков личного состава части. Согласно же ч. 4. ст. 65 Инструкции к указанному приказу "О порядке применения Положения о прохождении воинской службы офицерским составом Вооруженных Сил" увольняемый военнослужащий своевременно и полностью должен быть удовлетворен всеми видами положенного ему на день увольнения довольствия. (Указанные нормативные акты действовали на момент возникновения спорных правоотношений и в период рассмотрения дела судом.)

Поскольку с Долговым на день увольнения не был произведен окончательный расчет, то издание приказа об исключении его из списков личного состава воинской части нарушало требования названных нормативных актов и ущемляло права военнослужащего. В связи с этим суд 1-й инстанции правильно удовлетворил требования заявителя о восстановлении его в списках личного состава воинской части до производства с ним окончательного расчета. Определение же суда 2-й инстанции не устраняло допущенные в отношении Долгова нарушения, о чем он просил в своей жалобе.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Военная коллегия согласилась с доводами протеста. Принимая во внимание, что военным судом округа допущено неправильное применение и толкование норм материального права, Военная коллегия отменила определение военного суда Приволжского военного округа и оставила в силе решение военного суда - войсковая часть 40825 о восстановлении Долгова на военной службе до момента производства с ним окончательного расчета (3н-210/99).

Это решение Военной коллегии согласуется с требованиями нового законодательства, в частности с нормами п. 16 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года No. 1237, в соответствии с которыми военнослужащий, уволенный с военной службы, на день исключения из списков личного состава воинской части должен быть полностью обеспечен установленным денежным довольствием, продовольственным и вещевым обеспечением. До проведения с военнослужащим всех необходимых расчетов он из списков личного состава воинской части без его согласия не исключается.

ВОЗМЕЩЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

В обзоре Военной коллегии за 1998 год обращалось внимание на изменение действующего законодательства о статусе военнослужащих, в связи с чем диапазон оснований для возмещения морального вреда по рассматриваемой категории дел существенно сужен.

Это было учтено судьями, и количество судебных ошибок, связанных с разрешением требований военнослужащих о возмещении морального вреда, заметно сократилось.

Однако имеющиеся ошибки теперь чаще всего заключаются в необоснованном отказе в возмещении морального вреда.

Неправильную позицию в этом вопросе занимает военный суд Уральского военного округа.

Так, в кассационном определении по делу подполковника Урецкого этот суд указал о неподсудности военным судам жалоб о возмещении морального вреда, причиненного военнослужащему действиями органов военного управления и воинских должностных лиц. Аналогичное ошибочное утверждение содержится в судебных решениях этого суда и по другим делам.

При рассмотрении в кассационном порядке дела по жалобе полковника Базина военный суд Уральского военного округа отменил решение военного суда Екатеринбургского гарнизона в части взыскания с командира воинской части в пользу заявителя компенсации за моральный вред, поскольку, по мнению суда второй инстанции, военный суд гарнизона неполно исследовал данный вопрос и не указал в решении, какими критериями он руководствовался при определении суммы компенсации.

Представляется, что это решение военного суда округа необоснованное.

В июле 1998 г. командир части отказал Базину в заключении нового контракта и представил его в связи с этим к увольнению с военной службы. Основанием для этого послужил факт рассмотрения аттестационной комиссией обстоятельств задержания Базина сотрудниками милиции в декабре 1997 г. в г. Москве.

Обжаловав эти действия командира в суд, Базин ставил вопрос о компенсации ему морального вреда в сумме 50000 руб. Военный суд гарнизона удовлетворил его жалобу в части других требований в полном объеме, а в части возмещения морального вреда - частично на сумму 3000 руб.

Как установлено судом, и с этим согласился военный суд округа, действия командира части были незаконными. Базин на протяжении всей службы характеризовался исключительно положительно, взысканий не имел, награждался государственными наградами, непосредственный начальник характеризовал Базина как высококлассного специалиста и ходатайствовал перед вышестоящим командованием о заключении с ним нового контракта. Что касается задержания офицера сотрудниками милиции, то оно было связано с применением Базиным газового оружия. По этому факту проводилось предварительное следствие, в результате которого установлено, что на Базина было совершено нападение, его действия по применению газового оружия признаны правомерными, направленными на защиту своей чести и достоинства. В процессе решения вопроса об увольнении Базина и рассмотрения его жалобы судом командир части представлял в различные инстанции порочащие офицера материалы о якобы систематическом злоупотреблении им спиртным и участии в пьяных драках, что целым рядом доказательств было опровергнуто в судебном заседании. Рассмотрение дела судами, а следовательно и конфликт с командованием, длились более двух месяцев, в течение которых Базин бесспорно переживал о том, как сложится его дальнейшая судьба.

При таких обстоятельствах военный суд гарнизона принял законное решение о компенсации морального вреда на сумму 3000 руб., которая вполне соответствует характеру и степени причиненных заявителю моральных потрясений. Считать ее завышенной либо неподтвержденной доказательствами, как это записано в кассационном определении, у военного суда округа оснований не имелось.

Ошибочной представляется и позиция военного суда Ленинградского военного округа, изложенная в справке о практике рассмотрения жалоб военнослужащих, о том, что в случае восстановления уволенных военнослужащих в списках части до полного денежного расчета их требования о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат, поскольку командир при издании приказа об исключении из списков части, на основании которого и производится расчет финансовым органом, не нарушает личные неимущественные права военнослужащего.

Как отмечено выше в V разделе обзора, исключение военнослужащего из списков личного состава части без производства денежного расчета без его согласия не допускается.

В соответствии с п. 11 ст. 38 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" именно дата исключения из списков части считается окончанием военной службы.

Поэтому неправильное определение этой даты может нарушить не только имущественные, но и иные права военнослужащего, причинив ему тем самым моральный вред. В данном случае нарушение прав военнослужащего заключается не в издании командиром соответствующего приказа, а в том, что командир либо не обеспечил его своевременную реализацию, либо, если это оказалось невозможным по объективным причинам, не изменил содержание приказа и дату исключения из списков части на более позднюю, а вынудил военнослужащего добиваться этого через суд. Сам факт отказа в восстановлении очевидного нарушения указанных прав военнослужащего без судебного решения уже дает основания для постановки вопроса о компенсации морального вреда.

Правильный подход к рассмотрению требований таких военнослужащих о компенсации морального вреда в военном суде Приволжского военного округа. Например, при рассмотрении в кассационном порядке дела по жалобе лейтенанта Нуждина, исключенного из списков части без производства с ним расчета, в том числе без выплаты накопившейся ранее задолженности по денежному довольствию, военный суд округа обоснованно увеличил сумму присужденной в пользу заявителя компенсации за моральный вред со 100 до 3500 рублей, мотивировав это тем, что офицер, будучи лишенным еще во время службы в течение нескольких месяцев средств к существованию, по вине командования был вынужден и после увольнения продолжительное время (3 месяца) добиваться восстановления своих бесспорных прав, пока не подал жалобу в суд.

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

По данным обзоров и справок окружных и флотских военных судов, процент отмененных в кассационном и надзорном порядке судебных решений в связи с существенными нарушениями процессуального закона остается весьма высоким.

В основном это рассмотрение дела в отсутствие сторон, не извещенных надлежащим образом о времени судебного заседания; разрешение вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле; непринятие судом отказа от иска либо признания ответчиком требований заявителя; вынесение решений не по всем вопросам, поставленным в жалобе; вынесение неконкретных решений, исполнение которых ставится в зависимость от каких-либо обстоятельств. Не всегда эти нарушения устраняются судами кассационной и надзорной инстанций на местах. В связи с этим ниже приводятся решения Военной коллегии по делам Симакова и Дегтева, Яковлева и Горбачева. В Бюллетене Управления военных судов и Военной коллегии Верховного Суда РФ No. 2 (174) за 1999 год опубликовано определение Военной коллегии No. 1н-450/98 по делу Шевякова, также представляющее интерес по данной проблеме.

Нарушение судом требований ст. 142 ГПК РСФСР о привлечении к участию в деле соответчиков повлекло отмену судебных решений.

Согласно приказу командующего Северным флотом офицеры Симаков и Дегтев уволены с военной службы по пп. "б" п. 1 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" - по истечении срока военной службы и на основании приказов командира войсковой части 26824 исключены из списков личного состава части без производства окончательного расчета.

В жалобах, поданных в военный суд Заозерского гарнизона, Симаков и Дегтев просили признать такое их увольнение в запас незаконным. Суд, частично согласившись с доводами заявителей, признал действия командира войсковой части 26824 и помощника командира войсковой части 72140 по финансово - экономической работе в части исключения офицеров из списков личного состава незаконными и обязал этих должностных лиц восстановить Симакова и Дегтева в указанных списках по день производства с ними денежных расчетов по денежному довольствию и некоторым дополнительным выплатам. В удовлетворении остальных требований заявителям отказано.

Военный суд Северного флота, рассмотрев дело в кассационном порядке, решение военного суда гарнизона оставил без изменения.

Эти судебные решения были опротестованы председателем Военной коллегии, который ставил вопрос об их отмене по следующим основаниям.

Как усматривалось из жалоб Симакова и Дегтева, они обжаловали не только правомерность исключения их из списков личного состава части до производства окончательного расчета, но также выражали несогласие с избранным им основанием увольнения и просили его изменить, уволив с военной службы в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении них условий контракта.

Следовательно, Симаков и Дегтев фактически обжаловали и действия командующего Северным флотом, который своим приказом определил основание их увольнения и вправе был изменить его. Однако суд в нарушение требований ст. 142 ГПК РСФСР данное воинское должностное лицо к участию в судебном разбирательстве в качестве ответчика не привлек, чем грубо нарушил процессуальный закон.

Кроме того, из материалов дела следует, что Дегтевым была также подана в суд жалоба на действия начальника вещевой службы войсковой части 72140 и командира войсковой части 15110, связанные с отказом в выплате денежной компенсации взамен неполученного вещевого имущества. Эта жалоба Дегтева судом рассмотрена не была, указанные в ней воинские должностные лица к делу не привлекались и в судебном заседании не участвовали, необходимые материалы для проверки доводов жалобы не истребовались и в судебном заседании не исследовались. Никакого решения по этой жалобе Дегтева судом не принято.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Военная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения и направила дело на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции (2н-178/99).

Суд второй инстанции при рассмотрении дела в кассационном порядке не вправе по своей инициативе изменять предмет требований, изложенный в жалобах заявителей.

Офицеры Яковлев и Горбачев обратились в военный суд с жалобами, в которых просили обязать начальника Серпуховского военного института Ракетных войск представить их к досрочному увольнению в запас по пп. "а" п. 3 ст. 51 Закона РФ "О воинской обязанности и военной службе", т.е. в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении них условий контракта.

Признав жалобы обоснованными, военный суд - войсковая часть 63028 - своим решением обязал начальника военного института выполнить предусмотренные законодательством действия по досрочному увольнению заявителей с военной службы по указанному основанию.

Военный суд - войсковая часть 16666 - решение суда первой инстанции отменил и вынес новое решение, по которому обязал начальника военного института представить рапорты Яковлева и Горбачева с просьбами о досрочном увольнении их с военной службы по команде для решения этого вопроса правомочным должностным лицом.

Однако это решение не соответствует закону.

В соответствии со ст. 195 ГПК РСФСР суд разрешает дело в пределах заявленных истцом требований.

Как видно из дела, Яковлев и Горбачев свое право на обжалование действий командования, связанных с отказом представить их к досрочному увольнению, реализовали путем непосредственного обращения в военный суд. Суд первой инстанции рассмотрел их жалобы по существу. При этом вопрос о необходимости визирования рапортов Яковлева и Горбачева, с которыми они первоначально обращались к начальнику института, вышестоящим должностным лицом, правомочным решать вопрос об их досрочном увольнении, сторонами в заседании не поднимался.

Однако суд кассационной инстанции, отменяя решение, указал в определении на то обстоятельство, что в деле отсутствуют данные об оценке рапортов Яковлева и Горбачева вышестоящим командованием, правомочным решать вопрос их досрочного увольнения с военной службы.

Указанными действиями суд кассационной инстанции фактически по своей инициативе подменил предмет заявленных Яковлевым и Горбачевым требований, что является существенным нарушением процессуального закона, которое влечет отмену вынесенного им определения.

Кроме того, суд второй инстанции не дал правовой оценки выводам суда первой инстанции, относящимся к предмету спора о признании допущенных в отношении заявителей нарушений условий контракта существенными и систематическими.

С учетом изложенного, Военная коллегия отменила определение военного суда войск ввиду существенного нарушения норм процессуального права, а дело направила на новое рассмотрение в кассационном порядке (4н-170/99).

Ошибки, связанные с рассмотрением дел в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, во многом обусловлены недостаточным знанием судьями изменений процессуального закона, направленных на установление в гражданском процессе принципа состязательности.

Ст. 157 ГПК РСФСР накладывает на суд только три обязанности: первая и главная - надлежащим образом известить лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания; вторая - отложить разбирательство дела, если сведения о таком извещении отсутствуют; третья - при наличии сведений об извещении решить вопрос об уважительности причин неявки и возможности рассмотрения дела по существу или об отложении судебного заседания.

Надлежащее извещение предполагает заблаговременное направление судебных повесток (писем, телеграмм) с тем, чтобы лицо, их получившее, имело реальную возможность прибыть в суд к назначенному времени или направить своего представителя.

Доказательствами о таком извещении являются расписки о вручении повесток, уведомления о вручении телеграмм, копии сообщений с отметками о получении первых экземпляров, а в случаях вызова представителей организаций таковыми могут считаться должным образом оформленные телефонограммы.

При обеспечении надлежащего извещения участвующих в деле лиц закон предоставляет суду широкие возможности по оперативному рассмотрению дел в отсутствии сторон.

Суды зачастую не учитывают, что согласно ч. 3 ст. 157 ГПК РСФСР стороны обязаны известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин.

Суд вправе рассмотреть дело в отсутствии ответчика, если сведения о причинах неявки отсутствуют, либо если суд признает причины неявки неуважительными, либо если ответчик умышленно затягивает производство по делу.

Данные нормы закона направлены на понуждение сторон активно участвовать в процессе и на недопущение игнорирования вызовов в суд.

В частности, по мнению Коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, если у суда имеются данные о надлежащем извещении ответчика о времени и месте судебного заседания, а он не явился и не известил суд о причинах неявки, то дело можно рассматривать без его участия. Если ответчиком является организация, то нахождение ее представителя в командировке или отпуске не должно признаваться уважительной причиной неявки, поскольку в таком случае ответчик не только может, но и обязан направить в суд другого представителя, или просить рассмотреть дело без его участия, наконец руководитель организации при желании сам может прибыть в суд. Это в полной мере относится и к случаям участия в качестве представителей сторон адвокатов: их загруженность по работе и длительное участие в других процессах не является уважительной причиной неявки. Часть 5 ст. 157 ГПК РСФСР прямо предусматривает возможность рассмотрения дела в отсутствие представителя лица, участвующего в деле, независимо от причин его неявки. Подразумевается, что любой представитель может быть заменен стороной, а решение проблем с участием представителя всецело находится в ведении сторон и не входит в обязанности суда.

Некоторые нарушения процессуального закона (глава 16 ГПК РСФСР) допускаются судьями при составлении решений.

Например, военным судом Челябинского гарнизона в решении по делу Вальтера, помимо вопросов, предусмотренных в ст. 197 ГПК РСФСР, указано о прекращении производства по жалобе в части компенсации морального вреда в связи с отказом заявителя от этих требований и о возбуждении уголовного дела по ст. 307 УК РФ в отношении должностного лица военкомата.

Между тем, в соответствии со ст. 165 ГПК РСФСР о принятии отказа от иска суд выносит определение, а порядок возбуждения уголовного дела регулируется нормами уголовно - процессуального закона, что также предусматривает вынесение отдельного процессуального документа.

Военная коллегия обращает внимание, что в настоящее время, после принятия Конституционным Судом РФ постановления от 14 января 2000 года в связи с жалобой гр-ки Смирновой И.П., согласно которому нормы УПК РСФСР, предоставляющие судам право возбуждать уголовные дела, признаны не соответствующими Конституции РФ, суды более не вправе по своей инициативе принимать решения о возбуждении уголовных дел.

К числу часто встречающихся недостатков судебных решений относится их излишняя эмоциональность, что дает повод для обжалования выводов суда и по этим основаниям, а иногда является и прямым нарушением закона.

Например, военный суд Уральского военного округа принял правильное по существу решение об отмене определения военного суда Нижнетагильского гарнизона об отказе в приеме жалобы Романени за ее неподсудностью военному суду и передал дело на новое рассмотрение в тот же суд со стадии принятия жалобы. Однако суд округа, в нарушение требований ст. 314 ГПК РСФСР о недопустимости предрешения судом кассационной инстанции вопросов о том, какое решение должно быть принято при новом рассмотрении дела, в своем определении указал, что изложенные заявителем в жалобе обстоятельства заселения спорной квартиры являются "ущемлением конституционных прав семьи Романени, которое стало возможным вследствие их грубого попрания со стороны заместителя командующего войсками УрВО по строительству и расквартированию войск генерал - майора Синцова В.Д.". Между тем, обстоятельства дела на тот момент еще не были предметом судебного разбирательства и делать какие-либо выводы о законности или незаконности обжалуемых действий, тем более столь категорично заявлять о виновности конкретного должностного лица, суд второй инстанции не имел права.

На стабильность и качество судебных решений большое влияние оказывает работа окружных и флотских военных судов по организации учебы судей, а также по анализу собственной судебной практики и практики нижестоящих судов.

Высоким качеством и глубиной изучения возникающих проблем отличаются обзорные документы Московского и Дальневосточного окружных военных судов, Северного флотского военного суда. В то же время в справках Уральского окружного военного суда, представленных в Военную коллегию, содержатся только статистические данные о рассмотрении гражданских дел без какого бы то ни было анализа судебной практики, хотя из копий, приложенных к справкам судебных решений, усматривается, что потребность в этом имеется.

Отдел обобщения судебной практики

Военной коллегии

Верховного Суда

Российской Федерации