В результате артиллерийского обстрела госпиталя в сирийском Алеппо погибла российская военнослужащая-медик, еще двое медицинских работников получили ранения. Об этом сообщили в Минобороны РФ.

"Сегодня с 12:21 до 12:30 мск во время приема местных жителей медицинский городок мобильного госпиталя Минобороны в Алеппо подвергся артиллерийскому обстрелу боевиков. В результате прямого попадания мины в приемное отделение госпиталя одна российская военнослужащая-медик погибла. Двое медицинских работников получили тяжелые ранения. Пострадали и местные жители, прибывшие на прием к врачам", – приводит ТАСС слова официального представителя Минобороны Игоря Конашенкова.

По его словам, кровь российских военных медиков в Алеппо лежит на руках покровителей террористов из США, Великобритании и Франции. "Вне всяких сомнений, обстрел вели боевики "оппозиции". Мы понимаем, от кого точные данные и координаты именно приемного отделения российского госпиталя в момент начала его работы получили боевики", – заявил Конашенков.

5 декабря, 19:15 От полученных ранений скончалась вторая военнослужащая-медик. "Российские и сирийские медики предприняли все, что было в их силах, для ее спасения. Однако тяжелые ранения оказались несовместимыми с жизнью военнослужащей", – сообщили "Ленте.ру" в Минобороны РФ.

6 декабря, 09:40 В Международном комитете Красного креста (МККК) заявили, что атака свидетельствует о неспособности сторон конфликта выполнять свои обязательства по защите медицинских работников. Официальный представитель Минобороны РФ Игорь Конашенков, комментируя это заявление, назвал нападение на госпиталь "хладнокровным убийством".

Конашенков напомнил, что президент МККК неделю назад посетил Минобороны России, и в международной организации знают, какую помощь Москва оказывает мирным жителям Алеппо.

"Поэтому, речь не о нарушении "сторонами конфликта" международного гуманитарного права, как говорится в сообщении МККК. А о заранее подготовленном, хладнокровном убийстве врачей боевиками", – заявил Конашенков.

Он подчеркнул, что гибель любых медицинских сотрудников, которые оказывают помощь детям, имеет не одно измерение. По словам Конашенкова, "это не только "нарушение международного права" или тягчайшее уголовное преступление".

"Это всегда и "момент истины". По отношению к подобным преступлениям понимаешь, с кем имеешь дело", – отметил представитель военного ведомства.

"По счастливой случайности в момент обстрела в приемном отделении российского госпиталя с ними не оказалось десятков сирийских детей с матерями из освобожденных от боевиков восточных районов Алеппо. Из-за задержки в подаче автобусов они не приехали, избежав массовой гибели в приемном отделении российского госпиталя", – рассказал генерал.

По словам Конашенкова, Россия рассчитывала, что МККК с уважением отнесется к работе врачей в Алеппо и осудит действия радикалов.

"Но получили циничные комментарии, не достойные высокого статуса Международного комитета Красного креста и свидетельствующие не об объективности подходов, а о равнодушии к совершенному убийству российских врачей в Алеппо", – резюмировал представитель Минобороны.

РИА "Новости"

6 декабря, 10:09 Погибшими при обстреле госпиталя в Алеппо оказались две медсестры военного госпиталя города Биробиджана, сообщил "Интерфаксу" начальник административного отделения этого медучреждения Виталий Красовский. По его словам, погибшим было около 40 лет, у них обеих остались дети.

Группа медиков, в составе которой работали погибшие, уже была в Сирии в 2016 году и благополучно вернулась на родину после трех проведенных там месяцев, сказал Красовский. 30 ноября их вновь отправили в Сирию, добавил он.

7 декабря, 10:56 При обстреле жилых кварталов в западной части Алеппо скончался российский полковник Руслан Галицкий.

"Скончался в госпитале в результате тяжелого ранения полковник Руслан Галицкий. Российские военные медики в течение нескольких суток боролись за его жизнь. Офицер получил ранения в ходе артиллерийского обстрела боевиками "оппозиции" одного из жилых кварталов западной части Алеппо", – говорится в сообщении.

Как уточнили в Минобороны, в Сирии Галицкий выполнял задачи в составе группы российских военных советников. "Командованием полковник Руслан Галицкий представлен к высокой государственной награде посмертно", – добавили в ведомстве.

Медицинский городок мобильного госпиталя Минобороны в сирийском Алеппо попал под артобстрел, причем, по некоторым данным, территорию госпиталя обстреливали несколько раз. Инцидент произошел в понедельник днем во время приема местных жителей. Информацию иностранных СМИ об ударе и жертвах вскоре и в российском Министерстве обороны.

Изначально военные сообщили, что в результате прямого попадания мины в приемное отделение госпиталя погибла медик вооруженных сил РФ, позже «Новой газете» в военном ведомстве , что погибших в результате удара — двое. Вторая погибшая — российская медсестра. Кроме того, ранен российский врач-педиатр. Имена погибших не называются.

Не было уточнений и по количеству раненых.

Как сообщал корреспондент телеканала «Россия 1» с места событий, первая мина взорвалась недалеко от приемного отделения, а вторая попала непосредственно в палатку, где в это время впачи принимали пациентов. После попадания бомб в госпитале начался пожар.

Телеканал Russia Today сообщил , что журналист арабского отделения RT Сомар Абудиаб, снимавший в составе российского пула последствия обстрела госпиталя в районе Аль-Фуркан, был ранен, когда обстрел возобновился. Он получил ранение в ногу.

Откуда в Алеппо российский госпиталь?

Военный госпиталь появился в Алеппо недавно по приказу президента Владимира Путина. В конце ноября он Минобороны и МЧС направить в Сирию мобильные медицинские пункты для оказания помощи местным жителям.

Алеппо — место главных боев в Сирии с боевиками запрещенного в России «Исламского государство». За последние две недели при поддержке России войска сирийских правительственных сил начали масштабное наступление на Алеппо и освободили восточную часть города. На отбитой у боевиков территории и был расквартирован полевой госпиталь Минобороны РФ.

Как сообщили «Новой газете» в военном ведомстве, личный состав медицинского отряда специального назначения Минобороны со спецтехникой был доставлен в Сирию по приказу, где оказывал помощь местным жителям освобожденных районов.

«Российскими медиками развернуты: приемное отделение с амбулаторией, специальное детское терапевтическое отделение, хирургическое отделение, анестезиологии и реанимации, рентгеновский кабинет, отделение лабораторной диагностики и специализированной медицинской помощи. В составе медицинских бригад включены врачи педиатры и акушеры», — рассказали «Новой газете» в Минобороны.

Кто обстрелял госпиталь?

Официальные лица Минобороны открыто обвинили в ударах по госпиталю «боевиков оппозиции», воюющих против Асада.

«Вне всяких сомнений, обстрел вели боевики "оппозиции". Мы понимаем, от кого точные данные и координаты именно приемного отделения российского госпиталя в момент начала его работы получили боевики», — сказал официальный представитель Минобороны Игорь Конашенков, — «Кровь наших военнослужащих лежит и на руках заказчиков этого убийства. Тех, кто создал, выпестовал и вооружил этих зверей в человеческом обличье, назвав их для оправдания перед своей совестью и избирателями "оппозицией". Да-да, на вас, господа, покровителях террористов из США, Великобритании, Франции и прочих сочувствующих им стран и образований».

В военном ведомстве потребовали, чтобы мировое сообщество, в том числе «Международное движения красного креста и красного полумесяца» и «Врачи без границ» решительного осудили «намеренное убийство российских военных медиков, выполнявших свой врачебный долг по оказанию помощи мирным жителям Алеппо».

Требование Минобороны также поддержали в Совфеде.

«Совет Федерации, если потребуется, если не будет реакции мирового сообщества, присоединится к требованию осудить это зверство. На заседании Совета Федерации может быть принято обращение к парламентам мира», — сказал член комитета Совета Федерации по международным делам Игорь Морозов.

«Данное преступление боевиков так называемой "оппозиции" будет расследовано. Все исполнители и их заказчики должны понести соразмерную ответственность за гибель российских врачей», — добавили в Минобороны.

Международная реакция

В международных организациях и правительствах стран-участниц войны в Сирии на инцидент пока не отреагировали. Не исключено, что заявления появятся в ближайшее время.

Обстрел госпиталя произошел на фоне готовящегося диалога России и Запада о разрешении ситуации в сирийском Алеппо. Действия российских вооруженных сил в регионе Запад осуждает, обвиняя российских военных в гибели мирного населения. Обвинения Россия не признает и в свою очередь добивается от стран коалиции разграничения вооруженных сил, противостоящих правительственным войскам Асада, на террористические организации и умеренные боевые группировки.

Как накануне министр иностранных дел России Сергей Лавров, госсекретарь США Джон Керри передал ему американские предложения по данному вопросу. После этого Россия заявила о готовности отправить в Женеву экспертов и дипломатов для обсуждения с американскими коллегами дальнейших шагов, которые «обеспечат беспрепятственные гуманитарные поставки жителям города и уход всех боевиков без исключения из Восточного Алеппо».

Твердую позицию, осуждая действия России в Алеппо, занимает и французский президент Франсуа Олланд. Резолюция Франции для ООН по поводу бомбежки Алеппо критикует Россию, там же упоминаются и санкции, как инструмент давления на Кремль. Напомним, вскоре после публикации этой резолюции отменился визит Путина в Париж на торжественное открытие российского духовного центра.

Тема Сирии была и сегодня, когда к Олланду в Елисейский дворец приехал патриарх Кирилл, как раз пребывающий сейчас во Франции.

Сколько всего россиян погибло за время войны в Сирии

С начала российской операции в Сирии, по официальной информации, погибли 22 российских военных.

Последний инцидент произошел в августе этого года: тогда в провинции Идлиб был сбит российский вертолет Ми-8. Погибли пять человек — три члена экипажа и два офицера. ​Вертолет возвращался после выполнения гуманитарной миссии.

В Министерстве обороны России возмущены комментарием пресс-службы Международного комитета Красного креста (МККК), касающимся в Алеппо.

Официальный представитель ведомства генерал-майор Игорь Конашенков заявил: "Гибель любых медицинских сотрудников, прибывших для оказания помощи детям, страдающим в ходе любого конфликта, имеет не одно измерение". По его словам, это не только нарушение международного права или тягчайшее уголовное преступление — это и "момент истины", и по отношению к подобным преступлениям можно понять, с кем имеешь дело.

Ранее в ответ на запрос российского информационного агентства с просьбой прокомментировать гибель российских врачей в Алеппо в Международном комитете Красного Креста заявили: "Продолжающиеся атаки на медицинскую и гражданскую инфраструктуру в Алеппо свидетельствуют о том, что все стороны конфликта оказываются не в состоянии выполнять свою обязанность уважать и защищать медицинских работников, пациентов и больницы…"

Генерал-майор Конашенков подчеркнул, что в Международном комитете Красного Креста, президент которого недавно посещал Министерство обороны России, прекрасно известно, какую помощь Россия оказывает мирным жителям Алеппо, в том числе, медицинскую. В данном случае речь идет не о нарушении "сторонами конфликта" международного гуманитарного права, как об этом говорится в сообщении МККК, а о заранее подготовленном хладнокровном убийстве боевиками врачей.

Официальный представитель Министерства обороны России подчеркнул, что только по счастливой случайности в момент обстрела в приемном отделении российского военно-полевого госпиталя не оказалось десятков сирийских детей с матерями, прибывших из освобожденных от боевиков восточных районов Алеппо. Мирные жители избежали массовой гибели в приемном отделении из-за задержки в подаче автобусов, сообщает Департамент информации и массовых коммуникаций министерства обороны РФ. "Мы рассчитывали, по меньшей мере, на уважение МККК к деятельности наших врачей в Алеппо и на осуждение действий боевиков так называемой "оппозиции", но получили циничные комментарии, не достойные высокого статуса Международного комитета Красного Креста и свидетельствующие не об объективности подходов, а о равнодушии к совершенному убийству российских врачей в Алеппо", — указал Игорь Конашенков.

Как сообщалось, накануне в результате прямого попадания выпущенной боевиками мины, в приемном отделение развернутого в Алеппо российского мобильного военного госпиталя погибла российская военнослужащая-медик, еще двое медицинских работников получили тяжелые ранения. Одна из получивших ранение военнослужащих впоследствии скончалась. Пострадали и местные жители, прибывшие на прием к врачам, напоминает

СИРИЯ, 6 декабря Хмеймим-Новости. Министерство обороны РФ назвало имена погибших в результате обстрела мобильного госпиталя под Алеппо военнослужащих-медиков. Ими оказались старшина Дураченко Надежда Владимировна и младший сержант Михайлова Галина Викторовна.«Министром обороны Сергеем Шойгу даны указания об оказании всей необходимой помощи семьям погибших в ходе обстрела госпиталя в Алеппо военнослужащих-медиков», - говорится в сообщении Минобороны.

Профессора кафедры детских болезней Военно-медицинской академии им. Кирова Вадима Арсентьева с тяжелыми ранениями в ночь на 6 декабря вертолетом доставили на аэродром Хмеймим. В медотряде на авиабазе ему оказана помощь и проведена сложная операция, состояние больного стабильное, уточнили в министерстве.

Сегодня за ним вылетел специальный борт ВТА, который доставит его в российский госпиталь Минобороны.

Получивший тяжелые ранения во время обстрела российского военного госпиталя в Алеппо врач-педиатр Вадим Арсентьев был доставлен на аэродром Хмеймим, где ему проведена операция. Его состояние стабильное, заявили в Минобороны России.

Как говорится в сообщении, Арсентьев был эвакуирован из Алеппо ночью вертолетом со специальным медицинским модулем. Он был доставлен на авиабазу Хмеймим, где в медицинском отряде ему была проведена «операция высокой сложности». Министр обороны России Сергей Шойгу поручил оказать помощь семьям погибших и пострадавшим врачей во время обстрела госпиталя в Алеппо.

Жертвами атаки боевиков на российский мобильный госпиталь в сирийском Алеппо стали медсестры из Биробиджана, у обеих остались дети.

«Погибли две медсестры военного госпиталя города Биробиджана», - сообщил начальник административного отделения этого медучреждения Виталий Красовский. Он уточнил, что этих женщин и еще двух человек направили в Сирию 30 ноября. Эта группа медиков уже работала в Сирии в 2016 году и благополучно вернулась на родину после трех проведенных там месяцев. Красовский добавил, что обе женщины были достаточно молоды, им было около 40 лет, у обеих остались дети.

«Начальник госпиталя улетел в Москву за телами. 8-9 декабря будут организованы похороны, решается вопрос с кладбищем, отпеванием, почетным караулом», - отметил Красовский. Он также сообщил, что еще два медика из биробиджанского госпиталя остались выполнять задание в Сирии.

Надежда Дураченко и Галина Михайлова – медицинские работники из Биробиджана, погибшие боевиками госпиталя в Алеппо.

Российский военный мобильный госпиталь был обстрелян в Алеппо 5 декабря. Снаряд попал в приемное отделение. Погибли два российских медика - Дураченко Надежда и Михайлова Галина, еще двое получили ранения.

Министерство обороны России заявило, что обстрел вели боевики сирийской оппозиции, и добавило, что виновные и заказчики понесут «соразмерную» ответственность за содеянное. Также военное ведомство проведет расследование происшествия, заявил официальный представитель Минобороны России Игорь Конашенков

Атака боевиков на развернутый в Алеппо российский военный мобильный госпиталь произошла в понедельник. В результате прямого попадания в приемное отделение выпущенной боевиками мины погибла российская военнослужащая-медик, еще два медицинских работника получили тяжелые ранения, одна из них впоследствии скончалась. Пострадали и местные жители, пришедшие на прием к врачам.

В момент обстрела в госпитале не оказалось десятков сирийских детей с матерями из освобожденных от боевиков восточных районов Алеппо. Они не приехали из-за опоздания автобусов.

Врач из города Подольска Московской области Екатерина Загайнова недавно вернулась из Сирии, где два месяца работала в гуманитарной миссии «Врачей без границ» (MSF). Организация посылает своих представителей в горячие точки, где они оказывают помощь жертвам военных конфликтов и стихийных бедствий. записала рассказ Екатерины о том, как устроена работа медицинских спасателей, всех ли берут в добровольцы и почему в мусульманских странах миссионеркам приходится покрывать голову.

***

Моя специальность - анестезиолог-реаниматолог. Я училась в медицинском институте . Десять лет назад закончила ординатуру. А потом семь лет работала в разных больницах и в Москве, и в Подмосковье. Однажды в интернете увидела объявление о наборе добровольцев и отправила заявку. Я всегда разделяла гуманитарные идеи.

Принимаются в проекты не только врачи. Требуются разные специалисты: логистики, бухгалтеры, координаторы, финансисты. Врач может подать заявку, если он имеет опыт работы не менее двух лет после окончания института. Но насколько я помню, в стаж они засчитывают ординатуру - профессиональное обучение выпускников после института. Я думаю, что востребованы все медицинские специальности. В тройке самых дефицитных: хирурги, анестезиологи, акушеры-гинекологи. Также очень нужны медсестры.

От соискателей, кроме профессиональных навыков, требуется знание английского языка не ниже Intermediate (средний). Чем выше уровень, тем лучше. Еще плюсом будет знание французского, арабского языков.
Я подала заявку в апреле, собеседование было в конце мая. И в сентябре уехала из Москвы в свою первую миссию. У «Врачей без границ» больше сотни проектов в разных странах. Но сотрудники обычно не выбирают куда ехать. Распределение происходит в соответствии с тем, где какие специалисты нужны.

Первая моя миссия - Иордания. Это был проект помощи пострадавшим в результате конфликта в Сирии. Но в общем-то это была мирная точка. Военные самолеты у нас над головами не летали, бомбы не взрывались, то есть все было относительно спокойно. В Иордании я пробыла три месяца, потом вернулась в Россию, откуда уехала на два месяца в Сирию. Наш лагерь базировался на севере страны, в той части, где находится Ракка.

***

Я работала в отделении реанимации. Кроме меня, там больше не было русскоязычных. Коллегам было абсолютно все равно, откуда я - из России или из Англии. Там у всех со всеми абсолютно дружеские отношения, от национальности или гражданства это не зависит. В Сирии работали люди буквально со всего света: из Канады, Франции, Италии, Китая, Филиппин, Индии. Там даже особо не спрашивают, кто откуда. Все как одна команда. Языковых проблем не возникало. Общались на английском.

В профессиональном плане также особые сложности отсутствовали. Были необычные случаи, с которыми в Москве врач вряд ли столкнется. Например, в Сирии однажды привезли годовалого ребенка с отравлением. Родители сказали, что нашли на одежде скорпиона. Малыша поместили сразу в реанимацию, потом перевели в обычную палату. С непривычки сложно в экзотике сориентироваться. Спасало то, что с нами рядом работали местные врачи и медсестры, они очень помогали.

Гуманитарный проект обычно организован в виде пирамиды. Есть экспаты - это приезжие специалисты. Но у нас много сотрудников и среди местных жителей. Приезжие организуют и курируют работу коллег. Пациентов много. Бывали дни, когда поступало по пять-семь человек тяжелых. Для небольшого города это значительно. Много пострадавших от взрывов. Это люди случайно наступают на мины, оставшиеся от прошлых военных конфликтов. Есть жертвы автомобильных аварий, мотоциклисты.

«Врачи без границ» - единственная организация, которая оказывала в этом городе медицинскую помощь, включая и сложные ее виды - например, хирургические операции. Там есть, конечно, частные больницы, но не все пациенты способны заплатить.

***

В Москве в непредвиденных ситуациях в случае необходимости всегда можно куда-то позвонить, посоветоваться с коллегами из других больниц, собрать консилиум. Медицинский лагерь в Сирии - это практически военная хирургия. Мы не можем рассчитывать на высокотехнологичные методы исследований. Ставя диагноз, врачи полагаются на свои знания и клинические данные, личные ощущения, интуицию. Могу сказать, что лекарственное обеспечение у нас было на уровне. Минимальное оборудование также имелось: рентген, ультразвук. Анализ крови можно было сделать в лаборатории. Но высокотехнологичное оборудование, естественно, отсутствовало. Компьютерного томографа там тоже негде было взять.

В таких условиях врачам приходится гораздо больше внимания уделять обычному осмотру пациента, наблюдению за ним. Если у меня в реанимации лежали нестабильные пациенты и были какие-то опасения на их счет, то я приезжала в больницу и в нерабочие часы, чтобы увидеть, как развивается ситуация. В плане врачебного опыта такие условия незаменимы. Врачи-экспаты с пациентами общались через помощников - местных волонтеров. К каждому доктору был приставлен персональный переводчик, который почти все время находился с ним.

***

В Сирии для сотрудников миссии был арендован отдельный дом. В Иордании, кстати, тоже был дом. Но если в Иордании у каждого была отдельная комната, в Сирии жили по двое. Но это никого не смущало. Вообще во всех миссиях разные бытовые условия. Некоторые проекты «Врачей» длятся годами. Например, в Южном Судане даже строят дома для сотрудников.

Местные к нам отлично относились. Сотрудники больницы практически стали нашими друзьями. И на улице врачи-иностранцы вызывали фурор. Дети к нам подбегали, улыбались, здоровались, просили сфотографироваться. Однажды ко мне подошла девочка лет семи-восьми и просто подарила букет цветов. Было очень приятно.

При участии в миссиях у меня не возникало ощущения реальной опасности. Естественно, сотрудники миссий соблюдают определенные меры предосторожности. Поскольку мы ездим в зоны военных конфликтов, природных катаклизмов, приходится жить по правилам. Но в общем и целом это не значит, что мы под пулями работаем. Обычно «Врачи», когда начинают проект в какой-либо стране, проводят переговоры со всеми участниками конфликта. Наша организация поддерживает нейтралитет - то есть мы предлагаем медицинскую помощь всем участникам конфликта, независимо от их политической принадлежности.

Сотрудникам миссий запрещено иметь оружие. У нас даже имеется опознавательный знак - перечеркнутый автомат. Мы его клеим на машины. Кроме того, сотрудникам миссий запрещена камуфляжная одежда.

В плане безопасности все страны разные. В Сомали «Врачи без границ» были вынуждены прекратить свое присутствие. Недавно коллега, работавший в Центральной Африке, рассказывал, что врачи могут ездить в деревни за больными только по определенным дорогам. Нельзя свернуть, даже если знаешь, что вон по той тропинке в два раза короче. Это может быть небезопасно.

Во всех миссиях, даже самых мирных, есть инструкции - как действовать в непредвиденных ситуациях. Есть план эвакуации. Я слышала, что в одной из миссий в Судане в этот план включен даже кот, который уже восемь лет живет с врачами. Если ситуация в стране обостряется, все срываются с мест, кота обязательно нужно взять с собой.

***

Проекты бывают разные по длительности. В Сирии я провела два месяца. Это короткая миссия, потому что обстановка напряженная. Врачи живут изолированно. Они не могут свободно ходить по городу, куда-то выезжать. Допустим, нельзя взять и в выходной поехать на экскурсию, посмотреть природу. Ты находишься все время в одном месте, психологически это тяжело. Но есть миссии длительностью по полгода, по году, есть по несколько лет. Многое зависит еще от специальности сотрудника. Административные работники, поскольку у них менее эмоциональная деятельность, могут дольше находится на проекте. Работа в миссии оплачивается. Но я бы не сказала, что это большие деньги, ради которых стоит немедленно сорваться. Копейки считать не приходится, но ничего баснословного.

Фото предоставлено пресс-службой MSF

Перед поездками всем участникам миссий дают инструкции. Они немного отличаются для разных стран, но есть базовые требования. Например, набор прививок. Для каждого государства - свой. Без прививочного сертификата тебя просто не допустят к работе. Бывают рекомендации и по поводу внешнего вида. Все зависит от культурных особенностей стран. В Сирии, Афганистане, Пакистане женщинам нужно покрывать голову, например. Это не значит, что мы там носили хиджабы, просто завязывали на голове платок.

***

Я не знаю, сколько так буду ездить. Пока все нравится, и силы есть. У нас в организации есть коллега, которая 20 лет работает в гуманитарных миссиях. Из Сирии я вернулась в мае. В начале августа собираюсь в следующую командировку. Ориентировочно - в Центральную Африку.

Для тех, кто думает, ехать или не ехать, могу только сказать, что это очень интересная работа. Много встречаешь такого, с чем в принципе и не думал столкнуться. Это расширяет кругозор и повышает профессиональный уровень. Ты взаимодействуешь с разными культурами и можешь побывать в таких уголках мира, куда никогда бы не попал самостоятельно. Огромный плюс, что работа приносит большое моральное удовлетворение. Работаешь с людьми, для которых ты - практически единственная надежда. Ты чувствуешь свою востребованность и нужность. Очень здорово видеть изменения, которые приносишь именно ты.